Голосовое чудо

Горловое пение распространено у народов, проживающих на обширной территории от Алтая до Чукотки: хакасов, алтайцев, бурят, тувинцев, якутов, чукчей, эвенов, эвенков, нганасан, коряков, ненцев, ительменов и других. В европейской части России горловое пение известно башкирам и калмыкам. Исследователи считают, что в Башкирию оно попало с тюркскими племенами. Калмыки же принесли это искусство с собой из Монголии, где оно и сегодня чрезвычайно популярно. Горловую музыку также можно услышать в Казахстане, Тибете и у некоторых племен североамериканских индейцев. Индейцы, очевидно, хранят традицию, близкую народам Чукотки, Камчатки, Командорских и Алеутских островов. Существует мнение, что в глубокой древности горловым пением владели многие народы, но со временем это архаичное праискусство утратили. Подтверждают эту теорию следы подобного звукоизвлечения в народной музыке африканцев и даже некоторых европейцев — жителей Сардинии и Ирландии. Тирольские йодли — самобытное пение жителей Альп — тоже можно в какой-то степени отнести к горловому пению.

В основе горлового пения лежит подражание голосам животных и птиц, а также звукам неживой природы — журчанию воды, эху в горах, свисту ветра, перекатыванию камешков в ручье. В древности охотники использовали звукоподражание, чтобы приманивать добычу, скотоводы-кочевники управляли с помощью голоса домашними животными. Раскатистым горловым звуком традиционно исполняли эпос — сказания о богах и героях. У коренных народов Севера горловое пение по сей день остается неотъемлемой частью шаманских камланий. Похожее звукоизвлечение используется в буддийских богослужениях при чтении молитв. На Алтае и в Туве горловое пение считается в первую очередь высоким искусством и активно развивается как форма профессионального исполнительства. Звукоподражательная музыка удивительным образом влияет на состояние человека: мгновенно вводит в умиротворяющий транс.

Одним из первых природу двухголосного соло описал Владимир Даль, собиравший этнографический материал среди башкир. Будучи врачом по профессии, Даль довольно точно уловил суть горлового пения: «Это в самом деле вещь замечательная: набирая в легкие как можно больше воздуха, певчий этот гонит усильно, не переводя духа, воздух сквозь дыхательное горло и скважину его, или горловинку, и вы слышите чистый, ясный, звонкий свист с трелями и перекатами, как от стеклянного колокольчика, только гораздо протяжнее. Это не что иное, как свист дыхательным горлом — явление физиологически замечательное, тем более что грудной голос вторит этому свисту в то же время глухим, но довольно внятным однообразным басом». Современные специалисты объясняют, что это возможно, когда исполнитель в совершенстве владеет обертонами. У любого звука есть целый ряд обертонов — «надзвучий», призвуков, которые отличаются по высоте от основного тона. Певец берет основной низкий тон, а обертоны звучат высоко, словно свист. Горловик может делать призвук очень громким, исполняя свистом мелодию. Тогда основной тон играет роль непрерывного басового «фона» — бурдона. Диапазон голоса при этом значительно шире обычного вокального диапазона. В формировании свисткового призвука участвуют суженный вход в гортань и резонаторные полости глотки и рта. Примечательно, что сыгыт — стиль двухголосного пения с доминирующим свистом — наиболее развит у тувинцев. К этому располагает сама природа тувинского языка, в котором есть много гласных, произносимых при суженной гортани.

У горлового пения нет единой исполнительской техники и единого звучания. В вокальном творчестве народов Сибири и Крайнего Севера — сложная система стилей и направлений. Это наследие назвали горловым пением европейцы. Сами же мастера-горловики скажут, что между чукотским похрипом, алтайским каем, тувинским хоомеем, башкирским узляу и якутским кылысахом так же мало общего, как между «Битлз» и Марией Каллас. Есть горловые песни со словами, а есть чистые подражания звукам природы без вербальной составляющей. Некоторые мелодии можно перевести в ноты, другие практически не поддаются нотной записи. Есть песни, выученные исполнителями раз и навсегда, и песни-импровизации. В одной только Туве выделяют четыре основных стиля горлового пения и более десятка подстилей. «Согласно данным экспериментов, проводившихся в США в госпитале им. Рузвельта в 1995 году, горловое пение тувинцев настолько специфично, что не дает права на корректное сопоставление с другими доселе известными формами сольного двухголосия», — говорится на сайте тувинского Международного научного центра «Хоомей».

Как отзвук первобытного искусства, горловое пение существует в тесной связи с танцем, обрядом, игрой на инструментах. Например, у чукчей певец не просто изображает голосом оленя или чайку, а исполняет ритуальный танец, все движения которого строго соотносятся со звуками. У коренных народов Камчатки и Чукотки принято сочинять и дарить песни по всем важным поводам. Младенцу личную песню сочиняют родители. Позже человек придумывает личные песни сам, заучивает родовые песни и песни своих предков. Шаманы сочиняют песни для календарных праздников и по случаю знаковых событий. Исполняется все это не только горловым способом, но и вполне привычным для европейского уха певческим звуком. Практически у всех народов горловой «проигрыш» может совпадать с инструментальной частью произведения или даже заменять ее. Чаще всего горловое пение чередуется с «обычным», а также звучит во всевозможных комбинациях с национальными инструментами — ударными, струнными, язычковыми.

Мировой столицей горловиков считается Тува. По-тувински горловое пение называют хоомеем, такое же название носит один из четырех главных стилей. Обычно профессиональный исполнитель — хоомейжи — владеет одним-двумя стилями, но бывают исключительные случаи, когда человеку подвластны все стили пения. Практически в каждой тувинской семье хотя бы немного поют хоомей. Горловому пению учат мальчиков и девочек дома и в детских музыкальных школах, где классы хоомея — такое же обычное дело, как классы фортепиано или скрипки. В столице республики, Кызыле, работает Международный научный центр «Хоомей», проводятся многочисленные конкурсы горлового пения. Современный педагог Ангыр-оол Хертек пишет: «Самое главное наставление предков — найти свой стиль и идти своей дорогой не торопясь, научиться правильному естественному дыханию при исполнении. Хоомейист обязан знать границы своих возможностей. <…> Если хоомей измерять и учить по канонам современной музыки, по нотным знакам, то исчезнет свободный полет исполнительства, неповторимость хоомея. Не хоомей принадлежит нам, а мы, исполнители, принадлежим хоомею. Не нас слушают, а преклоняются и восхваляют хоомей».