Свадебный обряд черниговских переселенцев из с. Прямское Маслянинского района Новосибирской области

Потомки черниговских переселенцев, проживающие в с. Прямское Маслянинского района Новосибирской области, являются носителями живой, хотя и постепенно угасающей, фольклорной традиции. В частности, до недавнего времени здесь активно бытовал традиционный свадебный обряд: старейшие жители села, которым сейчас более 80 лет, рассказывали, что играли свадьбы своих детей по старинному обряду вплоть до 1980-х годов.

В прежние времена свадьбы принято было играть согласно церковным установлениям поздней осенью (после Покрова), в мясоед после Святок, а также в короткий весенний период (от Красной горки до Троицы). Однако постепенно этот обычай стал соблюдаться менее строго, о чём уже свидетельствуют сроки свадеб самых старших информантов. Кроме того, сам свадебный сценарий претерпевал изменения: из него исчезли некоторые важные элементы. Так, в современной свадьбе отсутствует обряд выпечки каравая и, следовательно, не звучат уже каравайные песни.    

Вместе с тем свадебный обряд черниговцев с. Прямское даже в настоящее время достаточно сложен по структуре и отличается значительной временной протяжённостью, занимая несколько дней.

Предварительным этапом является сватовство — сговор родственников парня и девушки о свадьбе. Судя по рассказам информантов, сватовство проходило в семейном кругу, без приглашения друзей жениха и подруг невесты и без пения песен. Если на предложение жениха выйти за него замуж девушка и её родные отвечали положительно, принято было устраивать заручины, которые иногда практически сливались со сватовством. После заручин оповещали всех родственников, соседей, друзей и односельчан о предстоящей свадьбе. На заручинах родственники жениха и невесты договаривались о том, в какой день сыграть свадьбу, обсуждали все организационные подробности предстоящего торжества. На заручины, проходившие в доме невесты, приглашались не только старшие представители родов жениха и невесты, но и молодёжь — как родственники, так и друзья. Устраивалось застолье, присутствующие пели пруроченные к данному этапу свадебного обряда песни: «У нас так:  молодые не сидят за столом. Оне стоят где-нибудь там, разговаривают. [За столом сидит родня]. Песни пéют. Дак и девки тогда гуляют. Йна [невеста] зазывая девок».

Содержание песен, которые пели только женщины, в основном касалось доли невесты и изменения её статуса. Нередко текст песни строится как диалог между невестой (при этом сама она никогда не пела) и другими участниками свадебного обряда, например, ее матерью:

— Чи я ж тебе, мати, надоскучила? (2 раза)

Что ж ты мяне да й заручил[а]?

— Надоскучили мне девочки, (2 раза)

А с вечара забегаючи.

А с вечера (й) забегаючи, (2 раза)

Тебя, млада,  выгукаюч[и].

— Пожди, мати, хоть няделечку — (2 раза)

Ни пабачишь мяне, девачк[у].

Будут девки на вячорку идти, (2 раза)

Твою хату да й минаюч[и].

Твою хату да й минаючи, (2 раза)

Тебе жали придаваюч[и].

Диалогическое строение имеет и другая зарýчачная песня, в которой называется имя невесты:

— Что ж ты думала, девка Юлечка,

Як были сваты у хате?

— А я ж думала, мои девочки,

Что мяне мать не отдаст.

А йна отдала, да й наказала –

Чтоб семь годов не бывать.

Прожила я год, прожила другой,

На третий соскучилась.

А я кинуся-пирякинуся

Сераю зязюлькой.

Кукай (я), люля, кукай, серая:

Скоко мне у батьки  жить?

— Жить табе, девочка, жить табе, Юлячка,

Один день до вечар[а].

К данному этапу свадебного обряда также относятся песни «Рута-мята за горою» (аудио 01), «Як во поле черёмушка тонка-горка» (аудио 02) и другие.

На следующий после заручин день начиналась подготовка к свадьбе. Родственники жениха и невесты были заняты хозяйственными хлопотами. Родные невесты готовили приданое. Подруги помогали девушке изготавливать свадебный головной убор из цветной бумаги и лент:  «Раньше ж не було фаты… щалковые ленты были, вянок. Бумажки такие тоненькие делали к ленте — вянок. И длинные ленты назад свисали на полтора метра. Как наденут на деўку — на пень наденут, и то красиво будет! — такая она красивая».

Для изготовления венка в предсвадебный период был предназначен специальный вечер — девичник, на который собирались подруги невесты во главе с подневестницей: «Собирает девочек яна [невеста]. У яе уже самая старшая — поднявесница, и тут аще девок пять. Вянки етыя делают, пришивають усё… И песни пéють». Песни на девичнике не были строго регламентированы: помимо песен свадебного цикла, в том числе зарýчачных, могли звучать, например, вечёрошные и лирические песни. На девичнике девушки также занимались изготовлением бумажных цветов для украшения свадебного деревца — молодой ёлочки. «Принóшают ёлку, цвяты — бумажки делают на тýю ёлку. Теперь купляют, а тода самоделашнаи. И даже вянки на голове были самоделашнаи». Специальных песен при изготовлении ёлки не пели. Наряженое деревце оставалось в доме невесты до приезда за нею  жениха: «Ёлку нихто у нас не выкупляя — стоить у нявесты эта ёлка. Приезжая женихи и потом выкýпливають». Вероятно, молодое срубленное деревце символизировало девичью волю, которой лишалась невеста. Выкуп ёлочки женихом можно расценивать как знак приобщения невесты к роду будущего мужа. Таким образом, все обряды девичника были связаны с прощанием невесты с девичеством, подругами, отчим домом и привычным жизненным укладом.

Поскольку венчание обычно происходило после воскресной службы в церкви, девичник назначали на вечер предшествующей субботы. Однако с течением времени это правило стало соблюдаться менее строго. Постепенно и само венчание исчезло из свадебного обряда. В качестве одной из причин этого следует назвать отсутствие в селе Прямское церкви. Но главным фактором, повлиявшим на исключение венчания из обряда, следует считать социальные и идеологические изменения в обществе, произошедшие с момента установления советской власти.

Свадебным днем у черниговских переселенцев традиционно было воскресенье. Утром в доме невесты проходили сборы её к венцу (в современный период — к регистрации брака в ЗАГСе). Женщины ее рода и подруги помогали ей нарядиться в праздничную одежду. Затем, по словам информантов, невесту следовало посадить на табурет в центре женского круга (у белорусов этот этап так и называется — посад, но прямчане этого термина не знают).  В ожидании жениха невесте расчёсывали волосы (фото 02), надевали венок, изготовленный во время девичника. Особая роль помощницы в действиях, связанных с причёской невесты, отводилась девочке, не достигшей брачного возраста (именно она будет «продавать» косу невесты во время свадебного пира). Для невесты это было время прощания с домом родителей, о чём и повествуется в песнях, сопровождающих данный этап свадебного сценария.«Вот она и плáча. Сидит и плáча» (аудио 03):

Не жарко горит лучина, (2 раза)

Не жалко плача Юлячка. (2 раза)

Не разжалила таточку, (2 раза)

Свою роднаю мамачку. (2 раза)

Коли захочу — разжалю. (2 раза)

Выпляту я плёт с русых кос, (2 раза)

Повешу я плёт на приплёт

Куда мой батька идёт.

А в клеть идучи — забача, (2 раза)

От клеть идуча — заплача: (2 раза)

—  Вот моя дочухна носила, (2 раза)

Моё подворья красила. (2 раза)

Тяперь некому носити, (2 раза)

Моё подворье красити. (2 раза)

К этому же этапу свадебного обряда относится песня «Неправдивая калина» (аудио 04). В ее поэтическом тексте используется традиционный приём параллелизма: в положенный срок зацвела и дала плоды калина, хотя не собиралась ни цвести, ни плодоносить, — девушка «казала», что замуж не пойдёт, но «як прышла пора — дак пошла, себе Лёнечку да й нашла». Напев песни лаконичен, а его ритмическая форма, по мнению исследователей белорусского свадебного фольклора (З.Я. Можейко, К. Квитка, И. Семёнова) является одной из самых распространённых. Напев песни относится к так называемым политекстовым напевам: на него распевается множество различных словесных текстов, связанных с разными этапами свадебного обряда (например, на этот же напев поются песни «Не жарко горит лучина», «Не стой, мамачка, в пароги» и др.). Таким образом, данный напев выполняет связующую драматургическую функцию.

Судя по исследованиям фольклора черниговских переселенцев, венчание обычно проходило днём в воскресенье. Затем жених и невеста разъезжались по своим домам, где начиналось раздельное празднование свадьбы. Окончательное же соединение молодых происходило в ходе дальнейших свадебных обрядов, которые хорошо сохранились в с. Прямское.

В доме жениха, сидя за накрытым столом, родня провожала его в ответственный путь за невестой; родители, сняв икону со стены, благословляли сына. После непродолжительного застолья, все выходили на улицу, чтобы снарядить свадебный поезд: вышитыми полотенцами, лентами и колокольчиками украшали упряжь лошадей и сами подводы. За невестой обычно ехали самой длинной дорогой, даже если её семья жила в соседнем доме. Движение свадебного поезда могло сопровождаться игрой на гармошке, бубне, но в последнее время песен уже не поют: «Ня пели песни. Крычат, да всё. Яны ж маладые! Ета уже матка ихняя [песни пела]».

Свадебный поезд останавливался перед забором, отделяющим двор невесты от улицы. Чтобы попасть во двор и пройти в дом, родня жениха во главе с поджанишником и сватами должна была дать выкуп. Родственники невесты были заинтересованы в богатом выкупе, а родня жениха — наоборот: «Яны же дёшево хочут дать». Стоя по разные стороны забора, кланы невесты и жениха пикировались с помощью шуточных коротких песен — корилок (фото 03, аудио 05, видео 01). Родня невесты пела:

Приехала лúтва — будя у нас битва,  

Будем ваювати — Юлю не давати,

Юлю не давати.

Сват со стороны невесты пел:

Не скупись, сваток, не скупись,

Аткупи места — да й садись.

Не скупишь места — не садись.

Сторона жениха отвечала:

Пусти, сваха, в хату, — ў нас тут небагата:

Семь разы па семь. Свату хату перявéрнимо.

А мы покалéли, а мы падубéли

На лютам марозе, на широкай дароге,

На широкай дароге.

А в нашего свата некрытая хата,

Дров ни палена, грязи па  калена

Грязи па калена.

Понаехали цыгани, цыгани,

Немытыя саяны, саяны

Одна была прóста и на той карóста,

И на той карóста.

Особенно доставалось подженишнику:

Паджанишничак, братец мой,

Не садися ты на куте (2 раза)

[А] то задавишься в хамуте (2 раза).

А сёдни ж у нас пирялёт (2 раза)

Улятит табе змия в рот (2 раза)

А тая змия лютая (2 раза)

Паджанишничка хватая (2 раза).

А сваточки шли, паджанишника пьянава ў мяшке нясли.

А ноги тырчали — сабаки гырчали, сабаки гырчали.

А ножачки тыр-тыр, сабачачки гыр-гыр, сабачачки гыр-гыр.

Откупившись от родни невесты и её подруг деньгами, подарками и провизией, спев и сплясав по их требованию, жених и все, кто приехал вместе с ним, попадали наконец в дом невесты. После шуточных величальных песен жениху и невесте (например: «Пагляди, сваток, ў паталок — / А наш Женечка, как цвяток»; «Пагляди, сваток, в ваконца — / Наша Юлячка, как сонца») их сажали за стол и в доме невесты начиналось праздничное застолье. Оно отличалось от гуляния в доме жениха некоторыми специфическими чертами. Так, во время застолья проходил обряд выкупа косы невесты: «Нявеста сядить за сталом с жанихом. А девочка-падросток встáне и дяржить за косу, и таргуется». Вероятно, в недавнем прошлом сохранялся и обряд выкупа приданого невесты, в частности — постели.

Перед отъездом в дом жениха родители невесты благословляли молодых: «Благословляли, када яе уже забирають от матки… Она [мать невесты] иконку уже даеть. И пéют». Горечь расставания с родителями и близкими отражается в песнях этого этапа:

Не стой, мамачка, в пароги, (2 раза)

А я ж в тебе в дороги! (2 раза)

Приступ, мамачка, близенька,

Приступ, татачка, близенька.

Пакланюсь табе низенько. (2 раза)

Косками земельку устелю, (2 раза)

Слёзками ножачки абалью. (2 раза)

Как уже отмечалось, некоторые песни свадебного обряда с. Прямское не были строго прикреплены к какому-либо одному этапу — их исполняли в разных обрядовых ситуациях. Например, во время прощания невесты с семьёй и домом могла звучать песня «Ни жарко горит лучина», которую пели и утром свадебного дня. Утром свадебного дня в доме жениха исполнялась песня «Ходила Валя меж коней», ее же могли петь и при отъезде к венцу (аудио 06, видео 02).

Молодые покидали дом невесты. На подводу складывали часть приданого — подушки, на них усаживались жених с невестой, и поезд отправлялся в дом жениха. На пороге молодых встречала свекровь с круглым пирогом на вышитом рушнике. Молодые должны были поочерёдно откусить от пирога; по размеру откушенного куска определяли, кто будет главным в доме. Принимая в свою семью молодую жену сына, свекровь целовала ее. Всё это происходило под определённые песни и припевки — «як нявесту вже привязут»:

Открой, мамачка, широк двор, (2 раза)

А вядут табе сноху в дом. (2 раза)

Молодых заводили в дом, следом за ними несли подушки и постель, привезённые в качестве приданого невесты:

Выкатили, выкатили дубовую бочку.

Выманили, выманили мы у свата дочку.

Повели, повели до чужия хаты –

Что хотели, то робили чужому дитяты.

В доме жениха продолжалось гуляние: гости шутили, пели песни и частушки, играли на гармошке, плясали (видео 03).

Согласно исследованиям, посвящённым фольклору черниговских переселенцев, именно на этом этапе свадьбы делили каравай, а также проводили обряд завивания, который символизировал смену статуса невесты, которая из девушки становилась замужней женщиной. К сожалению, насколько известно, эти обряды в с. Прямское в настоящее время не совершаются.

Утром следующего дня свадебные торжества продолжались. Гости вновь усаживались за столы в доме молодого. Подженишник вновь становился мишенью для насмешек, выраженных в корильных песнях:

Паджанишник Фóка,

Вырви яму вóка,

Вырви яму тóя,

Чтоб не бачил другóя.

Паджанишник Фядул,

Ой, шо перья раздул?

Стали падметати,

Перья сабирати,

Перья сабирати.

На второй день свадебного торжества исполнялась песня «Катилася заряночка с неба» (аудио 07), однако могли звучать не только свадебные, но и лирические, и плясовые песни. На всём протяжении праздника общую радостно-приподнятую атмосферу поддерживала манера исполнения песен: пели достаточно напряжённо, выразительно, но в то же время распевно и лирично, в основном в среднем и высоком регистре. Все песни исполнялись коллективно, в гетерофонной фактуре. При этом в них неоспорима ведущая роль запевалы. В певческой группе с. Прямское ее выполняет Елена Тимофеевна Ананенко (фото 04).

Свадебный ритуал оформляет кардинальное изменение социальных ролей его главных участников — жениха и невесты. В результате обрядовых действий они переходят из одной социальной группы в другую. Особенно ярко это проявляется в обрядах, связанных с невестой, поскольку она переходит и в другую семью, начинает принадлежать к другому роду. На современном этапе многие элементы свадебной обрядности уже утрачены либо стремительно исчезают из обихода, тем не менее, многие элементы свадебного действа, отличающиеся особой устойчивостью, продолжают бытовать и в настоящее время. В с. Прямское к сохранившимся фрагментам свадебного обряда относятся сватовство, встреча свадебного поезда, выкуп невесты, встреча невесты в доме жениха и др. 

Основными носителями фольклорной традиции черниговских переселенцев в настоящее время следует считать участников певческой группы «Прямчаночка» (фото 05, 06), существующей уже более 20 лет при сельском Доме культуры. Им руководит заведующая ДК Валентина Юрьевна Ковалёва. Безусловным лидером группы, запевалой и «записной книжкой» в одном лице  является Елена Тимофеевна Ананенко. В течение последних лет певческая группа с. Прямское,  активно взаимодействующая с другими сельскими и городскими фольклорными коллективами, пополняется новыми, более молодыми исполнителями. Песни с. Прямское включены в репертуар ансамблей «Русский клуб» (г. Бердск Новосибирской области, руководитель Владимир Лахненко) и «Венец» (г. Новосибирск, руководитель Любовь Суровяк). Регулярно сотрудничает с ансамблем с. Прямское Светлана Дукальская (с. Маслянино Новосибирской области). Коллективы под её руководством — детский «Жаворонушки» при школе искусств и взрослый «Горлинка» при районном Доме культуры — можно считать преемниками «Прямчаночки»; они постоянно приезжают в с. Прямское, чтобы записать репертуар «Прямчаночки», выяснить этнографические подробности бытования песен, реконструировать сохранившиеся обряды и т. п.

Все перечисленные коллективы, а также и другие фольклорные группы периодически встречаются с певческой группой «Прямчаночка» на сцене — во время фольклорных фестивалей (таких как «Сибирская глубинка») или совместных концертов. Так, на творческой встрече с певческой группой «Прямчаночка», состоявшейся в ноябре 2005 г. в Новосибирской государственной консерватории им. М.И. Глинки  (фото 07), несколько песен из репертуара группы прозвучали в исполнении ансамбля «Венец». Кроме того, члены ансамбля «Венец» участвовали в частичной сценической реконструкции свадебного обряда черниговских переселенцев с. Прямское, предпринятой в рамках этой творческой встречи.