Фестиваль исторических садов в «Царицыно»

Средневековый период садового искусства открылся двумя важными новшествами: сменой религии и распространением садоводства на север от Альп. Христианский образ мира включает в себя рай как прообраз мира земного — центрами садоводства стали монастыри. Сад, как правило, занимал центральный открытый двор — клуатр. Но значение его было вовсе не хозяйственное: «сад огражденный» был символом Девы Марии. И потому монахи обращали особое внимание на розы, а в центре садика часто ставили фонтан. Плодовый сад и огород располагались отдельно. Монастырь был местом, где заботились о больных и увечных, и для этих целей служил «травяной сад» с целебными растениями. Кроме того, монахи занимались познанием мира, его устройства и законов. Все это дало начало гербариям, исследованиям и коллекциям растений. Первый ботанический сад был основан в 1330 году в Салерно, крупнейшем центре медицинских знаний в Европе.

Сады итальянского Возрождения — это поиск античной гармонии души и тела, человека и мироздания. Франческо Петрарка подражал древним не только в своей поэзии — его загородное поместье было копией древнеримской виллы. Теоретик новой архитектуры Леон Баттиста Альберти (1404–1472) искал уроки в книгах Витрувия, в описаниях вилл Цицерона и Плиния-младшего. В 1452 году он закончил книгу «О зодчестве», в которой свел воедино правила постройки загородного дома и сада, особенно подчеркнув открытый, гостеприимный характер, который должна иметь вилла. «Посетителя, — писал Альберти, — должны встречать свободно текущая вода, оформленные ракушками гроты, статуи античных богов

».

Интерес к саду-трактату, саду-книге возник на рубеже XVI и XVII веков во многих странах Европы. В 1620 году курфюрст Фридрих V и его супруга Елизавета Стюарт, дочь английского короля Якова I, начали создание своей резиденции в Гейдельберге, столице южно-немецкого государства Палатинат. Сад, расположенный на обрывистом берегу реки Неккар, был разделен на несколько террас, каждая из которых имела свой геометрический план. Хортус Палатинус («палатинский сад» — так, по-латыни, была названа резиденция) имел все элементы ренессансного сада: фонтаны, гроты, лабиринт. Многие фонтаны даже звучали. Однако главным элементом сада была его программа. Она включала в себя образ мира, космологическое устройство вселенной, по которой символически путешествовал посетитель. Момент перехода подчеркивался: перейти с одного уровня на другой можно было только по узким лестницам.

Еще удивительнее была усадьба датского астронома Тихо Браге — придворного астролога короля Фредерика II и ученого, доказавшего, что кометы являются небесными телами, и установившего законы обращения планет. Король построил на скале Эльсинор над Орезундским проливом замок Кронборг и подарил астроному остров напротив той скалы. В этом суровом уголке Северной Европы Тихо Браге построил усадьбу под названием Ураниборг и разместил в ней обсерваторию. Большой дом был круглым в плане, а купол венчала фигура крылатого Пегаса. Вокруг был устроен четырехугольный сад, по периметру которого росли пять рядов яблонь. Вероятно, четыре части сада символизировали четыре стихии, а пять колец деревьев — орбиты Луны и планет, открытых к тому времени. Интересно, что среди цветов было немало целебных растений: вербена, мята, валериана, бальзамник, полынь, — так как Браге был не только астрономом, но и медиком, принадлежавшим к школе Парацельса. Когда обнаружилось, что астрономические инструменты не помещаются в главном доме, ученый устроил в саду павильон-обсерваторию Стьернеборг (по-датски «звездный замок»). Она была углублена в землю; на квадратной террасе высились купола обсерватории, самый высокий из которых украшала фигура Меркурия. Именно здесь были сделаны главные открытия датского астронома. Удивительная астрономическая усадьба, к сожалению, исчезла еще в начале XVII века, но гравированные ее изображения были разосланы Браге по всей Европе, так что ценители астрономии и садового строительства были о ней осведомлены. Дочь Фредерика II — Анна, которая в детстве часто бывала в Ураниборге, — впоследствии стала английской королевой. И отголоски «космического» сада встречаются в английских королевских и частных усадьбах ее эпохи.

Пейзажное движение к концу XVIII столетия распространилось по всей Европе, захватив и ее бывшие окраины. Графиня Изабелла Чарторыйска устроила под Люблином виллу Пулавы и посвятила ее Жаку Делилю, автору знаменитой поэмы «Сады». В Пулавах можно было увидеть храм Сивиллы — имитацию стоящего в Тиволи Готического дома, Английский проход, саркофаги, извилистые аллеи. С ней соперничала Хелена Радзивилл, создавшая около Варшавы усадьбу Аркадия. Усилиями Екатерины II российское пейзажное движение стало вровень с английским и французским — и тут достаточно вспомнить Царское Село, Павловск, Царицыно.

Рубеж XVII и XVIII веков ознаменовался в Англии подъемом личного, никак не связанного с государственной идеологией самосознания. Дворяне были отважными полководцами, выдающимися членами кабинета министров, богатыми помещиками, но при этом оставались независимыми, любящими свободу людьми. Французский Версаль и его абсолютистская идея вызывали у англичан отторжение. Английская теория связывала естественность сада с его полезностью. Дворяне даже самого высокого положения оставались помещиками, владельцами приносящей доход земли. Связь с пастбищами и стадами была для них зримым воплощением независимости и свободы. Поэтому рекомендации, помогающие сочетать в усадьбе резиденцию и сельское хозяйство, были как нельзя кстати. Садовый мастер Стивен Свитцер сообщал о «практике, известной под названием «украшенной фермы». При таком хозяйстве «луга вокруг дома предназначены для пасущихся овец, а внутренние части парка — для посевов пшеницы, турнепса и т. д. или для выгула скота». Свитцер писал, что все это можно украсить «участком леса в форме лабиринта», статуями античных богов. В заключение он заверяет, что «это не только наиболее выгодный, но и самый приятный из способов садоводства».

Эпоха революций изменила общество, заставив садоводов больше задуматься не о частных, а об общественных садах. В начале XX столетия архитектор Антонио Гауди получил заказ — разбить на окраине Барселоны сад в английском стиле. В своей работе он использовал местные растения, наложил змеевидные линии дорожек на формы холма, населил террасы десятками странных существ из кованого металла и керамики. Парк Гуэль — один из последних парков, имеющих законченный и оригинальный облик. Параллельно по всему миру в это время возникли тематические общественные парки — например, зоологические и ботанические сады. И здесь пейзаж всего лишь служил фоном для выставляемых флоры и фауны. Художественные сады оказались замкнуты в масштабах частных усадеб.

Социальные проблемы, с которыми столкнулись города в конце XIX века, заставили архитекторов вспомнить идею «города-сада» — соединения жилой, индустриальной и сельской среды (еще Леонардо да Винчи хотел окружить Милан такими городками). Социолог-утопист Эбенизер Говард, известный своей концепцией «города — сада будущего», описывал самодостаточные сельские поселения, не нуждающиеся в товарах извне. Но его надежды не оправдалась. Однако современные окраины больших европейских городов, застроенные домиками с небольшими зелеными участками перед входом, возникли под влиянием тех самых утопических идей Говарда, грезившего «городом-садом» всю жизнь.