Современные российские балерины. Топ-5

Сегодняшние СМИ называют ученицу Наталии Дудинской Ульяну Лопаткину (род. в 1973) «иконой стиля» русского балета. В этом броском определении есть зерно истины. Она — идеальная Одетта–Одиллия, подлинная «двуликая» героиня «Лебединого озера» в холодновато-рафинированной советской версии Константина Сергеева, сумевшая также развить и убедительно воплотить на сцене другой лебединый образ в декадентской миниатюре Михаила Фокина «Умирающий лебедь» Камиля Сен-Санса. По этим двум ее работам, зафиксированным на видео, Лопаткину узнают на улице тысячи поклонников во всем мире, а сотни юных балетных учениц стараются постичь ремесло и разгадать тайну перевоплощения. Утонченная и чувственная Лебедь — это Ульяна, и еще долго, даже когда новое поколение танцовщиц затмит гениальную плеяду балерин 1990–2000-х, Одетта–Лопаткина будет ворожить. Также она была недостижима, точна технически и выразительна в «Раймонде» Александра Глазунова, «Легенде о любви» Арифа Меликова. Ее бы не назвали «иконой стиля» и без вклада в балеты Джорджа Баланчина, чье американское наследие, напитанное культурой русского императорского балета, Мариинский театр осваивал, когда Лопаткина была на самом пике карьеры (1999–2010). Ее лучшими ролями, именно ролями, а не партиями, так как Лопаткина умеет драматически наполнять бессюжетные композиции, стали сольные работы в «Бриллиантах», «Фортепианном концерте №2», «Теме с вариациями» на музыку Петра Чайковского, «Вальсе» Мориса Равеля. Балерина участвовала и во всех авангардных проектах театра и по результатам сотрудничества с современными хореографами даст фору многим.

Вторая в силу рождения, всего лишь на три года младше Лопаткиной, ученица легендарной Людмилы Ковалёвой Диана Вишнёва (род. в 1976) в реальности никогда не «приходила» второй, но только первой. Так сложилось, что Лопаткина, Вишнёва и Захарова, отделенные друг от друга тремя годами, шли бок о бок рядом в Мариинском театре, полные здорового соперничества и одновременно восхищения огромными, но совершенно разными возможностями друг друга. Там, где Лопаткина царила томной грациозной Лебедью, а Захарова формировала новый — урбанистический — образ романтичной Жизели, Вишнёва выполняла функцию богини ветра. Еще не окончив Академию русского балета, она уже танцевала на сцене Мариинки Китри — главную героиню в «Дон Кихоте», еще несколько месяцев спустя показала свои достижения в Москве на сцене Большого театра. А в 20 лет стала прима-балериной Мариинского театра, хотя многим приходится ждать повышения до этого статуса до 30 и более лет. В 18 (!) Вишнёва примерила на себя роль Кармен в номере, сочиненном специального для нее Игорем Бельским. В конце 90-х Вишнёва по праву считалась лучшей Джульеттой в канонической редакции Леонида Лавровского, она же стала самой грациозной Манон Леско в одноименном балете Кеннета МакМиллана. С начала 2000-х параллельно с Петербургом, где участвовала во многих постановках таких хореографов, как Джордж Баланчин, Джером Роббинс, Уильям Форсайт, Алексей Ратманский, Анжелен Прельжокаж, начала выступать за рубежом как приглашенная этуаль («звезда балета»). Сейчас Вишнёва чаще работает в собственных проектах, заказывая балеты для себя известным хореографам (Джон Ноймайер, Алексей Ратманский, Каролин Карлсон, Мозес Пендлтон, Дуайт Роден, Жан-Кристоф Майо). Балерина регулярно танцует в премьерах московских театров. Огромный успех сопутствовал Вишнёвой в балете Большого театра в хореографии Матса Эка «Квартира» (2013) и спектакле Джона Ноймайера «Татьяна» по «Евгению Онегину» Александра Пушкина в Московском музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко в 2014-м. В 2013-м стала одним из организаторов ноябрьского фестиваля современного танца Context, который с 2016 года проходит не только в Москве, но и в Петербурге.

Младшая в тройке знаменитых птенцов Академии имени А. Вагановой из 90-х, Светлана Захарова (род. в 1979) моментально нагнала своих соперниц и в чем-то перегнала их, поступив, как когда-то великие ленинградские балерины Марина Семёнова и Галина Уланова, «на службу» в московский Большой театр в 2003 году. За плечами у нее была учеба у прекрасного педагога АРБ Елены Евтеевой, опыт работы с Ольгой Моисеевой, звездой Кировского балета 70-х, и гигантский послужной список. В любом из спектаклей петербургского периода Захарова ярко выделялась. Ее коньком, с одной стороны, стали интерпретации героинь в старинных балетах Мариуса Петипа, реставрированных Сергеем Вихаревым, и солисток в авангардных постановках ведущих хореографов — с другой. По природным данным и «техническим характеристикам» Захарова не просто превосходила коллег в Мариинском театре и после в Большом, она вошла в когорту самых востребованных балерин мира, которые танцуют везде в гостевом статусе. А самая главная балетная компания Италии — балет Ла Скала — предложила ей в 2008 году постоянный контракт. Захарова в какой-то момент призналась, что станцевала «Лебединое озеро», «Баядерку» и «Спящую красавицу» во всех возможных сценических редакциях от Гамбурга до Парижа и Милана. В Большом театре, вскоре после переезда Захаровой в Москву, Джон Ноймайер ставил свой программный балет «Сон в летнюю ночь», и балерина блеснула в нем в двойной роли Ипполиты-Титании в паре с Обероном Николая Цискаридзе. Также она приняла участие в постановке «Дамы с камелиями» Ноймайера в Большом. Захарова успешно сотрудничает с Юрием Посоховым — она танцевала в Большом театре премьеру его «Золушки» в 2006 году и в 2015-м исполнила роль Княгини Мэри в «Герое нашего времени».

В то же самое время, когда триада петербургских танцовщиц покоряла Северную Пальмиру, в Москве взошла звезда Марии Александровой (род. в 1978). Ее карьера развивалась с небольшим опозданием: когда она пришла в театр, свой век дотанцовывали балерины предыдущего поколения — Нина Ананиашвили, Надежда Грачева, Галина Степаненко. В балетах с их участием Александрова — яркая, темпераментная, даже экзотичная — была на вторых ролях, зато именно ей доставались все экспериментальные премьеры театра. Совсем еще юную балерину критики увидели в балете Алексея Ратманского «Сны о Японии», вскоре она уже интерпретировала Екатерину II в балете Бориса Эйфмана «Русский Гамлет» и др. А дебюты в главных партиях таких балетов, как «Лебединое озеро», «Спящая красавица», «Раймонда», «Легенда о любви», она терпеливо ждала годы.

Судьбоносным стал 2003 год, когда Александрову выбрал в качестве Джульетты хореограф новой волны Раду Поклитару. Это был важный спектакль, открывший дорогу новой хореографии (без пуантов, без классических позиций) в Большом театре, и революционное знамя держала Александрова. В 2014-м она повторила свой успех в другом шекспировском балете — «Укрощение строптивой» в хореографии Майо. В 2015-м Александрова начала сотрудничество с хореографом Вячеславом Самодуровым. Он поставил на нее балет про театральное закулисье — «Занавес» в Екатеринбурге, а летом 2016 года выбрал на роль Ундины в одноименном балете в Большом театре. Балерина сумела использовать вынужденное время ожидания для оттачивания драматической стороны роли. Тайный источник ее креативной энергии, направленной на лицедейство, не иссякает, и Александрова всегда находится в боевой готовности.

Как и Александрова в Большом, Виктория Терёшкина (род. в 1983) находилась в тени вышеупомянутой тройки балерин. Но она не ждала чьего-то ухода на пенсию, она начала энергично захватывать параллельные пространства: экспериментировала с начинающими хореографами, не терялась в трудных балетах Уильяма Форсайта («Приблизительная соната», например). Часто делала то, за что другие не брались, или брались, но не справлялись, а у Терёшкиной получалось и получается абсолютно всё. Её главным коньком было безупречное владение техникой, помогла выносливость и присутствие рядом надежного педагога — Любови Кунаковой. Любопытно, что в отличие от Александровой, ушедшей в подлинный драматизм, который только возможен на балетной сцене, Терёшкина «поставила» на усовершенствование техники и возвела в культ торжествующую бессюжетность. Ее любимый сюжет, который она всегда разыгрывает на сцене, вырастает из чувства формы.