Пространство Григория Козинцева
У этого режиссера — три амплуа. Первое — недоучившийся театральный художник, пробующий свои силы на сцене. В начале своей карьеры Козинцев — эксцентрик, экспериментатор, верный друг и товарищ кинорежиссера и сценариста Леонида Трауберга.
Второе амплуа — титулованный режиссер, обладатель Сталинской премии за трилогию о Максиме, участник нескольких международных фестивалей. Будущий постановщик «Гамлета» и «Короля Лира» по-прежнему работал с Траубергом.
И наконец, третья ипостась — интеллектуал, известный шекспировед, разбирающийся вдобавок в традициях театров кабуки и но.
Первой серьезной работой Григория Козинцева в театре стала роспись декораций к спектаклю «Fuente Ovejuna» («Овечий источник») в постановке Константина Марджанова. Там же произошло его знакомство с Траубергом. Дружба их длилась более 20 лет.
«У Марджанова Козинцев встретился с юношей в цветастой тюбетейке и зеленых брюках клеш. Это был Сергей Юткевич. Они решили вместе организовать кукольный театр. Выбор жанра диктовался любовью к площадному искусству, к народному зрелищу».
Ефим Добин. «Козинцев и Трауберг»
Очень скоро Козинцев перебрался из Москвы в Петроград. Из документов — командировочное удостоверение для Академии художеств, в багаже — томик «Все сочиненное Владимиром Маяковским», а также самые необходимые на первое время вещи. Все имущество режиссера уместилось в одной наволочке.
Когда Трауберг тоже оказался в Петрограде, друзья продолжили совместную работу и создали театральную мастерскую — «Фабрику эксцентрического актера» (ФЭКС). Первой постановкой «Фабрики» стала экстравагантная «Женитьба» по мотивам одноименной пьесы Николая Гоголя. Самым замечательным в спектакле был его грандиозный провал.
«Средств у постановщиков не было. Все делалось руками самих участников (декорации писал Козинцев). Монтировочных репетиций в костюмах не было. Спектакль, который смотрела публика, был, по существу, репетицией на сцене. Один из исполнителей не явился вовремя, его роль тут же вымарали из пьесы. Как и следовало ожидать, представление прошло в обстановке шумного скандала».
Ефим Добин. «Козинцев и Трауберг»
В 1924 году вышла первая короткометражка Трауберга и Козинцева «Похождения Октябрины» — «необузданное собрание всех трюков, до которых дорвались изголодавшиеся по кино режиссеры», как писал о фильме Юрий Тынянов.
«Фэксы на практике осваивали кинематографическое искусство, сами искали новые средства выразительности. Участники фабрики, а в команду Козинцева и Трауберга входили Янина Жеймо, Андрей Костричкин, Петр Соболевский и другие, были полны желания бороться с «ханжонковщиной», плохим копированием театра в кино. Среди фильмов этого периода — «Похождения Октябрины», «Мишки против Юденича», «Чертово колесо». <…> Фэксы приобрели то, что и до сих пор является самой ценной их чертой: жанровую свободу, необязательность традиций, способность видеть противоположные вещи».
Юрий Тынянов. «О фэксах»
После «Похождений» режиссеры сняли еще несколько картин, среди которых «С.В.Д.», «Новый Вавилон», «Одна». Каждая из них заняла свое место в истории кинематографа, но величайшим достижением творческого дуэта признан фильм «Юность Максима». Картина получила приз на первом советском МКФ в Москве и награду Национального совета кинокритиков США.
Здесь, как и в некоторых предыдущих лентах, Козинцев и Трауберг обратились к историческим событиям, но на этот раз в центре повествования оказалась отдельная личность. Прототипом главного героя стал Максим Литвинов — революционер-нелегал, а позднее — дипломат и нарком. Успех фильма побудил режиссеров снять продолжение, позже на экраны вышли «Возвращение Максима» и «Выборгская сторона».
«В трилогии Козинцев и Трауберг окончательно распрощались с фэксовским наследством — гиперболизмом и нелюбовью к повседневной житейской обстановке. Под знаком гиперболизма формировался эксцентризм в ранних вещах, фантастика и гротеск «Шинели», «готическая» фабула в «СВД», декламационность «Нового Вавилона». Гиперболичен был способ обрисовки характера — эмоциональная однозначность, сгущенная до предела».
Ефим Добин. «Козинцев и Трауберг»
После 1945 года пути авторов разошлись. Их последней совместной работой стал фильм «Простые люди» (1945), вышедший на экраны только в 1956-м. Сольная карьера Григория Козинцева началась с биографической ленты «Пирогов», посвященной жизни выдающегося русского хирурга. Сценарий к фильму написал Юрий Герман, отец знаменитого киноклассика Алексея Германа. За «Пироговым» последовал «Белинский», а в 1957 году был снят «Дон Кихот», признанный классической экранизацией романа Сервантеса.
«В «Дон Кихоте» режиссер снова вернулся на самую главную дорогу мирового искусства, доказывая, что кинематография как искусство изобразительное и как искусство, связанное со словом, может решать самые важные вопросы, которые заданы человечеством.
Работа над «Дон Кихотом» — это работа над острым сюжетом, и она может стать этапом в творческом пути художника, но сюжетные противопоставления романа Сервантеса в инсценировке взяты не полностью».
Работа над «Дон Кихотом» — это работа над острым сюжетом, и она может стать этапом в творческом пути художника, но сюжетные противопоставления романа Сервантеса в инсценировке взяты не полностью».
Виктор Шкловский
В начале шестидесятых у Козинцева появилась идея экранизировать пьесы Шекспира. Прологом к будущим фильмам стала книга «Наш современник Вильям Шекспир», которую режиссер написал в 1962 году. Для подготовки к съемкам Григорий Михайлович ездил на родину знаменитого драматурга, где «радушные англичане» показали ему первое издание шекспировских сочинений.
Минимализм, психологизм и глубокое погружение в литературный материал — три кита, на которых стоят режиссерские концепции фильмов «Гамлет» и «Король Лир». Козинцев не желал перегружать картины историческими подробностями, о чем и писал английскому режиссеру Питеру Бруку, также пристально изучавшему шекспировское наследие.
В книге «Наш современник Вильям Шекспир» режиссер писал: «Трудно не задуматься над тем, как быстро дряхлеет, становится архаичным многое из написанного о Шекспире, однако сами произведения хранят всю свою жизненную силу». Сегодня то же самое можно сказать и о фильмах самого Козинцева.
