Вспоминаем забытую музыку вместе с Сергеем Плотниковым

Сергей Плотников: «У меня есть два любимых инструмента — гусли и колесная лира. Гусли — инструмент, на котором можно играть практически все. Можно петь духовные стихи, былины складывать, исполнять плясовые, протяжные наигрыши или просто музицировать. Не все современные песни подходят под гусли, но хорошо звучат песни Виктора Цоя.

Народные гусли были трех видов: лирообразные, крыловидные и шлемовидные. Самый древний вариант — лирообразные гусли, которые вышли из употребления в XIV веке. У них малое количество струн — 5–6 штук и не очень большой диапазон звучания. Садко, Ставр Годинович, Добрыня Никитич — все былинные герои, по идее, должны были играть на лирообразных гуслях. Затем появились крыловидные гусли, которые народ использовал вплоть до 1980-х годов. Шлемовидные гусли были очень популярны на картинах и в кино. Но они относились к народной традиции марийцев и чувашей. У русских в народной традиции — крыловидные гусли, а шлемовидные считались инструментом благородного общества, поэтому крестьянами не использовались.

Раньше, когда еще не умели производить проволоку, для гуслей использовались кишечные и жильные струны или струной служил скрученный конский волос. Затем струны стали металлическими, они намного громче звучат. Кстати, в Средние века во время игры на танцах громкость была одним из главных достоинств инструмента.

Колесная лира — очень специфический и интересный музыкальный инструмент. Он появился, скорее всего, в Центральной Европе в X–XI веках. Либо во Франции, либо в Испании. Первоначально на инструменте играли два человека, клавиши располагались не снизу, как сейчас, а сверху— один ручку крутил, а второй исполнял музыку.

В России первые сведения о колесной лире относятся к XVII веку.

Пик популярности — XIX век. Лирники — своего рода философы, исполняли исключительно духовные стихи и евангельские истории, библейские притчи, стихи о расставании души с телом, о загробной жизни. Сохранилась запись XIX века, где у лирника спрашивают: «Песни печальные все, повеселее чего-нибудь знаешь?» Он говорит: «Знаю, но играть не буду, потому что это все пустое».

Этот самобытный народный музыкальный инструмент появился в середине ХIХ века.

На территории России — 50 видов гармоней. Внешне все они похожи, но имеют разный строй и разное звучание. Каждая губерния пыталась придумать свой вариант гармони или переделать уже имеющийся инструмент под свою исполнительскую традицию. В основном их покупали, чтобы играть на свадьбах. Гармошка была самым дорогим инструментом. Даже существовало такое понятие «цена гармошки». В Ельце спрашивали: «Сколько стоит гармошка?» Продавец отвечал: «30 свадеб». Свадебный аккомпанемент гармониста стоил 10 рублей. 30 свадеб отработал — и окупил цену гармони.

Гудки, а также гусли и домры церковники в письменных средневековых источниках часто называли «бесовскими сосудами». Есть упоминание немецкого путешественника Адама Олеария, который пишет, что в Москве во время правления Алексея Михайловича было собрано пять возов музыкальных инструментов, вывезено на Болотную площадь и сожжено. В письменных источниках довольно часто встречаются гневные отзывы священнослужителей о музыкальных инструментах, которые сопровождали осуждаемые церковью действа. Главное — все инструменты сохранились до нашего времени. Интересен рассказ Якоба фон Штелина — немца который жил в Петербурге в XVIII веке. Он пишет, что гудок — это инструмент черни. В XVII веке в Санкт-Петербурге гудок был популярен среди матросов и солдат. Крестьяне активно использовали гудок в XVIII веке. А еще этот инструмент использовали скоморохи.

Скоморохи, к слову, были очень предприимчивыми ребятами. Они заходили ватагами по 60–100 человек к боярину или к богатому крестьянину во двор, давали без спроса представление и просили за него денег. Заказывал ли кто-то их концерт — их не волновало, представление дано.

Все музыкальные инструменты дошли до наших дней, физически не сохранился лишь один — древнерусская домра.

Домра широко применялась скоморохами на Руси в XVI–XVII веках как сольный и ансамблевый («басистая» домра) инструмент, но начиная с XV века, после выхода ряда церковных и государственных указов (один из них — 1648 года, царя Алексея Михайловича, «Об исправлении нравов и уничтожении суеверий»), скоморошество подвергалось гонениям, а домры были уничтожены и забыты.

Сейчас домристы играют на «новодельном» инструменте.

После того как из употребления вышла домра, на Руси появилась балалайка. Мы привыкли видеть современную (андреевскую) балалайку и не можем представить, что она когда-то была совсем другой. Предок нашей балалайки вероятнее всего калмыцкая домбра, двухструнная балалайка с очень длинным грифом, где одна из струн игровая. Звучала она больше на азиатский манер.

Со временем русские гриф укоротили и добавили третью струну. Балалайка в народном варианте появилась в конце XVII века. Якоб фон Штелин пишет, что редко когда не встретишь в каком-нибудь дворе мужичка, который на этом антихудожественном музыкальном инструменте наигрывает свои вещички дворовым девкам. Инструмент был легкодоступен, его можно было купить в любой лавке или изготовить самому.

Владимирский рожок — очень сложный музыкальный инструмент, из которого звук извлекается губами. Длинная труба издает низкий звук. Отверстия повышают ноты. По строению инструмент очень простой — труба, имеющая пять отверстий, а вариаций можно сыграть великое множество, это уже зависит от способностей исполнителя. Не зря пастухам, игравшим на рожке, платили больше, чем тем, кто не умел на нем играть. Так что был большой материальный стимул.

Помните, Валентина Толкунова пела: «где-то жалейка плачет…»? А еще этот инструмент есть в мультфильме «Князь Владимир». Но в целом о жалейке слышали только те, кто занимается фольклором.

Одни говорят, что название инструменту дано потому, что он жалостливо звучит. Другие добавляют, что на кладбищах играли на жальниках, поэтому она жалейка. Жулейкой называли центральную часть инструмента, ствол с игровыми отверстиями. Названий у этого музыкального инструмента много. В Курской и Тверской области инструмент называли рожком (на конце делался рог для усиления звука), в Воронежской и Белгородской области — пищуком.

Калюка — это травяная дудка или обертоновая флейта. Мы все в детстве свистели в такие трубочки. Калюка делается из любой пустотелой травы — дудника, кокорыша. Тонкая струя воздуха, попадая на острую кромочку, рассекается — и получается свист. Дуем слабо — звук низкий, дуем сильно — звук высокий. Снизу есть отверстия. Такой нехитрый инструмент брали в ночное дежурство пасти коней. Под его звуки ходили на покос. До поля идти долго, и, чтобы не было скучно, трубочки нарезали: поиграли, покосили, домой вернулись — и выбросили. Сезонный инструмент. Из травы — народный вариант, а сейчас делаются пластиковые. Принцип тот же, но играть легче.

Самый древний свистковый духовой инструмент, разновидность многоствольной флейты. Он уникален по простоте и исполнительским возможностям. Представляет собой пять скрепленных трубочек, которые изготавливают из камыша или кокорыша, а также из дерева, металла или пластика. В русской традиции каждая трубочка на кугиклах имеет свое название: «гудень», «подгудень», «средник», «подпятушка» и «пятушка». Считается, что это женский музыкальный инструмент, на котором играют ансамблем из трех-четырех исполнительниц. При игре на кугиклах издают голосом звуки, похожие на звук трубочек. Инструмент был особенно популярен в Брянской, Курской и Калужской областях.

Все уверены, что это традиционно шотландский инструмент. А в Шотландии и Ирландии он называется «бэгпайп». У каждого народа есть подобие волынки. У французов — мюзетт, у испанцев — гайта, у украинцев — коза, у белорусов — дуда. Описание русской волынки есть в деревнях начиная с XIX века, но до наших дней русская волынка не дошла.

Из-за телевидения и кинофильмов у большинства сложился стереотип, что на варгане играют только народы Севера. А были времена, когда на Руси не было ни одного человека, который бы не «дрындел» на варгане.

Даже в боярских домах девушек обучали игре на варгане. Это наш, русский инструмент, но мы его ошибочно приписали эскимосам.

Меня часто спрашивают: «Делитесь ли вы секретами мастерства? Вдруг появится конкурент». Я говорю: чем больше конкурентов появится, тем больше будет заказов. Чем больше инструментов делается, тем больше появляется людей, которые хотят их иметь. Кафедра этномузыкологии в России есть, а кафедры народного инструментоведения пока нет. Таких энтузиастов, как я, очень мало».

За предоставленные фото и видеоматериалы благодарим «Музей забытой музыки».