«Особенно волнительно выступать дома, в России»
30 ноября 2015 года в Большом зале Московской консерватории Московская областная филармония представит сольный концерт народного артиста России, солиста Мариинского театра Василия Герелло. Оперный певец исполнит популярные арии и сцены из опер Моцарта, Доницетти и Верди, а также знойные неаполитанские песни. Концерт пройдет в сопровождении оркестра Московского театра «Новая опера» им. Е.В. Колобова под управлением заслуженного артиста РФ Феликса Коробова. В преддверии концерта Василий Герелло поделился своими взглядами о музыке, гаджетах, современном театре, кино и о многом другом.
— Василий, 30 ноября на сцене Большого зала Московской консерватории вы представите сольный концерт. Насколько такой формат вам интересен, комфортен? Или для вас более привычно спеть партию в опере?
— Я исполняю очень много камерной музыки, и, конечно, формат сольного концерта мне привычен и комфортен. В этот вечер будут звучать арии из опер, неаполитанские песни. Конечно, такой сольный концерт — это радость и счастье для меня. Тем паче это столица и один из лучших залов Москвы — Большой зал Консерватории.
— Прозвучат ли в этот вечер какие-то малоизвестные сочинения, которые редко исполняются в России?
— На сегодняшний день сольный концерт с исполнением оперной музыки — это само по себе редкость. Мне трудно сказать, какие сочинения известны, а какие нет. Порой, когда поешь Чайковского, Рахманинова, все удивляются: «Что, еще бывает такое?». Сейчас на экранах только попса ниже плинтуса — два аккорда, три прихлопа, а настоящую музыку забывают. Идет пропаганда музыки низкого пошиба. То же самое и в литературе. Все становятся толстолобиками. К сожалению, люди не читают книги, только эти гаджеты. Дети общаются только по телефону.
— Как вы относитесь к просмотру кино, спектаклей в интернете, читаете ли книги онлайн?
— Я к этому никак не отношусь. Если я читаю книгу, я ее должен потрогать, перевернуть страничку, в этом есть душа. А в этих гаджетах — все мертвое, как мертвая музыка, которая исполняется под фанеру.
— А как вы относитесь к онлайн-трансляциям концертов в интернете?
— Конечно, ни один микрофон не сможет передать те настроения, те краски, которые имеет живая музыка, тем не менее это очень важный шаг в плане пропаганды классической музыки. Человек, не имея возможности попасть на концерт, сможет послушать произведения Чайковского, Брамса, Малера, будет понимать, кто эти композиторы, будет знать их музыку. Когда я был в Америке и рассказывал про Моцарта, меня спрашивали: «Каким бизнесом он занимается?». До такой степени уже дошло!
— Вы были приглашены в Мариинский театр еще студентом. Было ли вам в то время страшно выходить на сцену этого театра, выступать вместе с именитыми певцами? Или был некий азарт, который затмевал чувство страха?
— Страха нет только у дураков в палате № 6. Конечно, я волновался и волнуюсь до сих пор перед выходом на сцену. Это даже не страх, это такой приятный мандраж. Особенно волнительно выступать дома, в России. Здесь очень строгая публика, но она всегда щедро награждает аплодисментами.
Читайте также:
— В одном интервью вы упомянули, что свой путь в музыке начали с так называемых халтур, и сказали, что играли на самых разных инструментах — аккордеоне, баяне, трубе, саксофоне, соло-гитаре. А почему, будучи мультиинструменталистом, вы выбрали вокальную карьеру?
— Я и до сих пор играю на этих инструментах. А что касается вокальной карьеры, так это не я ее выбрал, а вокал выбрал меня. Как я в детстве заорал, так и ору до сих пор. Мне повезло.
— Среди множества оперных партий, которые вы исполнили, есть ли у вас любимая — и с точки зрения музыки, и с точки зрения образа, характера героя? Может быть, есть партии, которые вы еще не спели, но мечтаете спеть?
— Мечтать не вредно. Как говорится, все приходит само собой. А то, что я пою, — все замечательно. Я не фильтрую: это плохое, это шикарное, это не буду петь, это завтра, это послезавтра.
— Верно ли, что вы одним из первых исполнили «Травиату» Верди на языке оригинала? Как вы относитесь к повсеместному введению титров во время оперного спектакля? Не отвлекают ли они, по вашему мнению, от происходящего на сцене?
— Это абсолютная правда. Действительно, я стал исполнять «Травиату» на языке оригинала одним из первых. Титры, конечно, отвлекают от спектакля. Но что поделать. Это от безысходности. Не каждый понимает итальянский, немецкий язык. Да, человек разрывается: смотрит то на сцену, то на экран. Лучше выучить оперу заранее, знать либретто, а музыка передаст любую эмоцию.
— Известно, что вы говорите на пяти языках — итальянском, испанском, английском, украинском, русском. Возможно ли сегодня активно гастролирующему артисту не обладать знанием иностранных языков? Насколько это важно?
— Это очень важный аспект. На мой взгляд, сегодня без знания языков гастролирующий артист не может существовать. Очень трудно все время испытывать необходимость в переводчике. Да и это дорогое удовольствие. Так что, если уж выбрал такую профессию, если ты современный человек, постарайся быть современным до конца.
— Во французском фильме-опере «Война и мир» вы исполнили роль Наполеона. Понравился ли вам этот кинематографический опыт? Хотели ли бы вы еще сняться в кино?
— Конечно, это был шикарный опыт. В кино же легче, чем в спектакле. Тебя снимают крупным планом, ты можешь остановиться, переписать, сделать еще дубль. Поэтому в кино, в сериалах сегодня снимаются все кому не лень и называют себя звездами. Сейчас цифровая съемка, пленку не надо портить, так что никаких проблем. А в театре остановки нет, надо «топить и топить».
— Какие места в России, учреждения культуры вы посещаете не по долгу службы?
— Свирский монастырь, Тихвин, Валаам — когда у меня есть хоть одна свободная минутка, я люблю бывать в этих уединенных местах.
— Есть ли в вашей семье свои, приобретенные традиции?
— Каких-то особенных традиций нет. Любовь к близким, уважение к старшим — это не традиции, просто так должно быть. И конечно, вера. Без веры нельзя жить, выходить на сцену. Мы соблюдали и будем соблюдать до конца наших дней традиции празднования Рождества, Пасхи, как и все православные люди.
