Марина Брусникина: «Самое важное — поменять представления о том, что такое театр»

— Делая первый Brusfest, мы шли ощупью, пытаясь сформулировать, зачем это в принципе нужно и почему мы фокусируемся именно на документальном театре. Сейчас уже есть понимание, каким должен быть фестиваль, в каком направлении двигаться, и в этом смысле работать проще. Как и при составлении программы: после резонанса, вызванного первым фестивалем, к нам поступило невероятное количество предложений от художников, занимающихся документальным театром. Увеличилось количество участников: в этом году фестиваль идет месяц. У нас уже сложилась команда — директор фестиваля Екатерина Троепольская, я — художественный руководитель, программный директор Юрий Квятковский, куратор Аня Банасюкевич. Есть административная часть, также с нами работает очень много студентов-волонтеров. Поддерживает нас, как и в прошлом году, Фонд президентских грантов.

Сложность в том, что ты не можешь ничего планировать в обстановке, когда все время кто-то заболевает. Живешь сегодняшним днем, и всегда есть план «Б» на случай, если что-то отменится. Чудо, что в принципе можно проводить фестиваль! Программа нынешнего Brusfest объемна, мне важно, что в ней много молодежи. Мы пытаемся показать новые формы документального театра. Например, пластический, невербальный документальный театр, на нем мы даже сделали акцент. Вместе с Центром Вознесенского выпускаем документальную оперу «Де-ба-рр-ка-де-рр». Музыкальный руководитель постановки — Ольга Власова, глава ансамбля «Практика».

— Мне кажется, самое важное — поменять представления людей о том, что такое театр. Даже у театральных людей, профессионалов эти границы очень жесткие, театр пытаются оберегать от вмешательства извне. Это меня коробит, хочется, чтобы люди понимали важность документального театра. Здесь говорят о проблемах, которые нас сегодня волнуют. Он работает с документом, фактом, все — здесь и сейчас, что дает мощный импульс фантазии художников. Мне интересны все спектакли фестиваля: постановки Чехова, Волкострелова, Павловича и других режиссеров, работы студентов.

В этом году на фестивале представлена мастерская Олега Кудряшова премьерой спектакля Гриши Добрыгина «Вот и все, что вам нужно знать о дирижировании» и эскизом «Приоткрытый микрофон». Александр Коручеков сделал со студентами курса Сергея Васильевича Женовача вербатим в формате комедии масок. Это совсем другая подача знакомого жанра. Мы устроим читку пьес, написанных студентами мастерской Брусникина (это второй курс Школы-студии МХАТ). Набирая эту мастерскую, мы решили учить студентов драматургии, ведь это помогает осознавать и выражать себя в текстах. В начале пандемии Михаил Дурненков дал ребятам задание написать пьесу «Спасибо, вирус». Эти пьесы будут читать целый день.

Вместе с фестивалем «Территория» мы выпускаем премьеру пластического документального перформанса «Дыхание» в Музее Москвы. На закрытии фестиваля покажем премьеру спектакля-вербатима второкурсников мастерской Брусникина об исчезающих профессиях и профессиях будущего «ЧПР», который делают Юра Квятковский и Настя Великородная.

— Все зависит от того, что человек хочет увидеть и узнать. Меня потрясают зрители, которые сейчас, в ситуации пандемии, ходят в театр. Ну, казалось бы, сидите дома. Понятно, что нельзя не ходить на работу, но в театр-то можно не ходить! Но люди ходят, и меня потрясает их потребность в общении с театром! Я говорю сейчас о зрителях «Практики». Но даже если зритель ходит в театр несколько раз в год, значит, у него возникло желание что-то новое для себя узнать. Таким людям есть что посмотреть на нашем фестивале.

— С одной стороны, это очень трудно, потому что хочешь соответствовать тем целям и задачам, которые ставишь себе и которые ставит жизнь. Чтобы сохранять и развивать «Практику» и чтобы этот маленький театр с небольшим финансированием оставался на плаву, сохраняя свою позицию работающего не в общем потоке, невозможно стоять на месте. Ты постоянно должен двигаться. Но в то же время мне легко, потому что я не одна: со мной работает замечательная команда — Юра Квятковский, Сергей Щедрин, Алексей Розин, выпускники «Мастерской Брусникина».

Они успокоиться и остановиться просто не дадут, и в этом смысле я человек счастливый. Хочется сделать больше, чем позволяют финансовые возможности нашего театра, потому что хочется дать возможность реализоваться очень многим талантливым людям. Хорошо, что наш директор Борис Михайлович Мездрич делает все, чтобы поддержать талантливую молодежь. Если говорить о новых качествах, многому приходится учиться, и в том числе терпению.

— Театр «Практика» — государственный проектный театр без труппы, это резидентская площадка с директором и художественным руководителем. «Мастерская Брусникина» — независимый театр, у него есть труппа, директор, худсовет из нескольких человек (я в него тоже вхожу), но нет своего помещения. Поэтому свой очень интересный, востребованный молодым зрителем репертуар «Мастерская Брусникина» играет на разных площадках, одна из них — театр «Практика». Для нас это театр-резидент, так же как и «Кудряши» (мастерская Олега Львовича Кудряшова) во главе с Григорием Добрыгиным, «Июльансамбль» — независимая труппа учеников Виктора Рыжакова, или Театр вкуса Юрия Макеева. Помимо четырех резидентских групп, у нас есть свободные проекты: приглашается режиссер, он набирает команду или приходит со своей и выпускает в «Практике» премьеру.

— МХТ — это моя жизнь, моя семья, мое пространство, где я себя прекрасно ощущаю и не собираюсь никуда уходить. Да, я ставлю в разных театрах и я художественный руководитель «Практики», но оторваться и бросить МХТ, команду людей, которая сложилась у нас за эти годы внутри театра, и проекты, которые я там вела, невозможно. И я благодарна Сергею Васильевичу за то, что он предложил мне остаться и заниматься тем, чем я занимаюсь. Ему важно, чтобы продолжались Мхатовские чтения, проект «Память места». Скоро мы будем делать в МХТ новую лабораторию.

— На ваш провокационный вопрос у меня провокационный ответ: а что такое правильная сценическая речь? Я так воспитана своими педагогами Олегом Николаевичем Ефремовым и Анной Николаевной Петровой, что никогда не отделяла сценическую речь от живой. Мы и занимались всегда живой речью. Понятно, что нужно дать студенту какие-то технические навыки, чтобы его было слышно, чтобы голос у него не срывался и не болел, чтобы он говорил внятно. Но для меня понятие сценической речи в принципе неотделимо от живого процесса, а документальный театр — это живой процесс. Чтобы доказать это, нужно очень долго объяснять, что такое в принципе сценическая речь и метод образования.

— Я же занимаюсь не только документальным театром. Это задача Brusfest. К тому же книга «У войны не женское лицо» Светланы Алексиевич для меня пройденный материал. Она вышла, когда я была студенткой, мы довольно много с ней работали, и сейчас, когда кто-то из молодых предлагает ее взять, я понимаю, что мне уже неинтересно возвращаться. Если говорить о «Материнском поле», у меня было ощущение открытия от прозы Айтматова, от этого произведения и от того, как оно сегодня звучит. Это книга, удивительная по своей мощи и заложенной в ней идее. Для меня «Материнское поле» не о войне, а о роке, о потерях. Здесь в принципе другой механизм преодоления поля жизни, ситуаций, когда кажется, что ты жить не можешь и нечем жить. Это произведение помогает мне открыть что-то неожиданное и для себя, и для зрителя. Мне важно преодолеть мнение, что Айтматов — советский писатель, рассказывавший о колхозах и крестьянских хозяйствах. На самом деле он — уникальный писатель, но никто про это сейчас уже не помнит, а молодое поколение вообще его не знает.

— Потому что в «Поле» идет столкновение людей не друг с другом, а с судьбой как с античным роком. Так возникла форма — герой и хор. Думаю, со времен античности в жизни людей ничего не изменилось: бывают обстоятельства, когда ты ничего поделать не можешь. Мне кажется, мы сейчас их проходим.

— Почему? Мы же живем здесь и сейчас и уже что-то анализируем. И документальный театр про то, что происходит здесь и сейчас. Я считаю, что нужно не думать, что когда-нибудь мы это осмыслим, а сейчас реагировать на сегодняшний момент.

— Продюсеры предложили выпустить «Черную книгу Эстер» (Российский еврейский конгресс, Мастерская Брусникина, Бюро художественного проектирования) в рамках фестиваля, и директор занятой в спектакле «Мастерской Брусникина» Екатерина Троепольская согласилась. Режиссера Женю Беркович мы хорошо знаем. Она очень интересный молодой режиссер, училась в Школе-студии МХАТ на курсе Кирилла Серебренникова. Плюс материал, который никого не может оставить равнодушным, и это материал, который, я считаю, должен быть поставлен в театре.

— Это грандиозная книга! Я как человек системный решила понять, что происходит сегодня в современной прозе и что пишут женщины. Прочитала очень много, и сейчас у меня на первом месте два современных автора, один из которых Евгения Некрасова. Сейчас никто не верит, что Некрасова написала «Несчастливую Москву» еще до всех событий с вирусом. Это история про нашу абсолютную незащищенность перед роком, судьбой и испытаниями, свалившимися на нас. И про Москву — город, где люди считают себя защищенными. Но каждый день в сюжете случается нечто вроде нашего коронавируса. Человек только привыкает к одним обстоятельствам, на следующий день просыпается, а обстоятельства уже другие. У него все время выбивают почву из-под ног, и он абсолютно незащищен. И люди от ужаса, от непонимания, как быть, от неверия переходят к абсолютной покорности и пониманию, что в этой ситуации ничего нельзя сделать. В этом смысле «Несчастливая Москва» материал просто уникальный! На мой взгляд, Евгения Некрасова продолжает направление фантастического реализма, идущее от Гоголя, Булгакова, других замечательных писателей. Она пишет про нас, про то, что происходит с нашим сознанием в невероятных условиях… Не буду рассказывать, пусть зрители приходят и смотрят.

— Мне очень нравится, когда спектакль смотрит молодежь. Это очень требовательный зритель. Им интересна современная драматургия, документальный театр… И интересно с ними разговаривать о том, что было до них. Иногда просто диву даешься, насколько у них другое восприятие и мнение. Но мне кажется, что зрителям старшего поколения на наших спектаклях тоже будет интересно.

— Самое актуальное — это недавно вышедший в «Практике» спектакль «Lorem Ipsum» кураторов Дмитрия Волкострелова и Ксении Перетрухиной и девяти режиссеров «Мастерской Брусникина». Оставшаяся часть программы Brusfest: трансляции финских «Невидимых земель» и белорусских «Примитивов», которых мы так и не смогли привезти в Москву (белорусский коллектив доехал до границы, но его развернули из-за бюрократических проволочек). А вот то, что можно будет увидеть вживую: читки документальных пьес, «Де-ба-рр-ка-де-рр» в Центре Вознесенского, «Черную книгу Эстер» Жени Беркович, «Город. Разговоры» фонда Alma Mater, «Приоткрытый микрофон» Мастерской Кудряшова, «ЧПР» брусникинцев в постановке Юрия Квятковского и Анастасии Великородной, отложенное «Дыхание» в Музее Москвы (пластический перформанс Дины Хусейн и Анны Гарафеевой, созданный вместе с фестивалем «Территория»). Это далеко не всё, рекомендую посмотреть программу.

В моих планах также — «Сын» Бутусова, «Все тут» Крымова. Собираюсь на «Старуху» в СТИ и на «Ювенильное море» в МХТ.