5 отечественных зданий в стиле неогрек

Новый Эрмитаж стал первым специально построенным зданием для художественного музея. Его проект Николай I поручил баварскому зодчему Лео фон Кленце, уже зарекомендовавшему себя в музейной архитектуре: он был автором Глиптотеки и Пинакотеки в Мюнхене.

Кленце спроектировал двухэтажное здание в неогреческом стиле с двумя внутренними дворами и четырьмя отличающимися друг от друга парадными фасадами. Главной деталью здания стал выходящий на Миллионную улицу портик с десятью гранитными атлантами работы Ивана Теребенева. Как писал о них сам Кленце, «красота и благородный стиль этих скульптур, чистота и точность работы не оставляют желать ничего лучшего». После разработки проекта Кленце не стал задерживаться в Петербурге для наблюдения за строительством — эту функцию взяли на себя Василий Стасов и Николай Ефимов.

Бельведер в Луговом парке Петергофа построили по заказу Николая I для его жены Александры. Император сам выполнил эскиз будущего дворца, а источником вдохновения стал храм Эрехтейона в Афинах. Воплощать же проект поручили придворному архитектору Андрею Штакеншнейдеру. На вершине Бабигонского холма он возвел прямоугольное двухэтажное здание, которое украшал портик с гранитными кариатидами. Их фигуры выполнил создатель атлантов Нового Эрмитажа Иван Теребенев. На втором этаже здания располагалась открытая терраса, откуда открывался чудесный вид на Петербург и Финский залив (именно поэтому дворец и получил название Бельведер, что в переводе означает «великолепный вид»). Внутри здание также было оформлено в античном духе — его украшали мраморные статуи, древнеримские мозаики. По сторонам парадной лестницы стояли копии «Укротителей коней» Петра Клодта с Аничкова моста, но в годы Великой Отечественной войны они были утрачены. Сам дворец тогда тоже серьезно пострадал, но в 1950-е годы его восстановили. Сегодня там находится гостиничный комплекс.

В 1896 году Иван Цветаев объявил конкурс на архитектурный проект Музея изящных искусств при Московском университете, и его выиграл Роман Клейн. При участии архитектора-самоучки Петра Бойцова он разработал проект в духе классического античного храма, украшенного колоннадой, как в Эрехтейоне на Акрополе. Это архитектурное решение было вызвано видением Ивана Цветаева: он хотел, чтобы здание музея тоже стало своего рода экспонатом. При этом античный внешний вид здания совмещался с последними достижениями в музейном строительстве. Так, кровлю музея сделали из стекла, что обеспечивало прекрасное освещение, выгодное для экспонирования живописи. Музей пострадал в годы войны: артобстрелы уничтожили кровлю, и здание три года простояло без крыши, но вскоре его восстановили.

По инициативе купеческого сообщества неподалеку от Гостиного Двора на Ильинке построили Биржу. Ее первое здание спроектировал Михаил Быковский, однако его работа не устроила купцов: они по-прежнему обсуждали свои дела на крыльце Гостиного Двора и в Биржу не ходили. Тогда в 1873–1875 годах здание перестроили по проекту Александра Каминского. Благодаря элементам неогреческого стиля новая Биржа получилась более представительной и торжественной и сразу стала центром торговой жизни Москвы: если раньше в биржевом обществе состояло 200–300 человек, то после реконструкции здания число его членов возросло до тысячи. В советское время стройные пропорции здания были испорчены: по проекту архитектора Ивана Кузнецова надстроили третий этаж. Сегодня в здании находится Торгово-промышленная палата.

Богатый золотопромышленник Николай Стахеев приобрел участок земли на Новой Басманной улице в самом конце XIX века. Когда все старые постройки снесли (в том числе дом, где 20 лет жил Петр Чаадаев), архитектор Михаил Бугровский построил на их месте грандиозный особняк в стиле неогрек. Интерьеры дома выглядели довольно эклектично: отдельные комнаты были оформлены в духе классицизма и барокко, но были в доме и рокайльная гостиная, и готическая столовая, и мавританская курительная. С особняком и его владельцем связана одна занимательная история: в 1918 году Николай Стахеев инкогнито приехал в Россию, чтобы забрать из тайника своего дома спрятанные там ценности. Однако около особняка его остановили дружинники и отвезли на Лубянку. На допросе, который проводил сам Дзержинский, Стахеев предложил сделку: в обмен на указания место тайника ему позволят уехать из страны и будут до конца жизни платить персональную пенсию. Дзержинский согласился — и на средства, полученные от продажи ценностей Стахеева, построили Дом культуры железнодорожников. Сама эта история вдохновила Илью Ильфа и Евгения Петрова на создание легендарных «12 стульев». С 1940 года в здании находится Центральный дом детей железнодорожников.