Шпион, выйди вон: как Фаддей Булгарин вошел в историю

Фаддей Булгарин родился в Польше. Мальчику было пять лет, когда его отец — представитель древнего польского рода, республиканец Венедикт Булгарин — принял участие в восстании. На дуэли он убил русского генерала. Когда восстание было подавлено, отца сослали в Сибирь, а у матери отняли ее родовое имение — Перышево. На всю семью легло пятно позора. Мать увезла Фаддея в Санкт-Петербург и отдала в самое престижное учебное заведение России — Сухопутный шляхетский кадетский корпус. Мальчику приходилось там нелегко: его обижали из-за плохого знания русского языка и принадлежности к восставшим полякам.

Однако вскоре Булгарин не только выучил русский, но даже начал писать стихи — в лучших традициях Кадетского корпуса, воспитанники которого славились своими талантами. Благодаря своим стараниям он занял достойное место в армии — в уланском полку великого князя Константина Павловича. Молодой офицер отважно воевал, был ранен, получил высокую награду. Но однажды написал на великого князя эпиграмму, и тот об этом узнал. Фаддея Булгарина сослали в заштатный полк, и вскоре он покинул военную службу. Вскоре Булгарин услышал о призывах Наполеона вернуть Польше независимость — и, вдохновленный, вступил во французскую армию. Он воевал по всей Европе и даже пришел в Россию.

В 1812 году вместе с остатками наполеоновской армии Булгарин бежал обратно в Европу. Попал в плен и в 1814 году вновь оказался в России. Возвращение Булгарина совпало с указом о прощении поляков, поступивших на французскую службу, однако наполеоновскую армию ему припоминали до конца жизни.

Дальнейшая жизнь Булгарина была связана с журналистикой и литературой. Он писал военные рассказы и путевые заметки, стихотворения и очерки. Работы на польском и русском языках выходили на страницах петербургских изданий. Позже Фаддей Булгарин издавал собственный журнал «Северный архив», первый в России театральный альманах «Русская Талия», стал соредактором и соиздателем «Сына Отечества».

В 1825 году Булгарин со своим другом и коллегой Николаем Гречем открыл первую частную газету — «Северная пчела». Он добился права публиковать политические новости, что для частного издания тех лет было нонсенсом. Тираж газеты варьировался от 4500 до рекордных 10 тысяч экземпляров, а в подписчиках числилась не только столичная публика, но и провинциальная.

В числе достоинств «Северной пчелы» были оперативность, яркий литературный язык, а главное — живость содержания. На страницах газеты появлялись анекдоты из отечественной и зарубежной жизни, вымышленные диалоги, сведения о новинках парижской и петербургской моды, путевые заметки о разных городах и странах, литературные рецензии и многое другое, написанное простым и интересным слогом.

В сравнении с сухим и скучным официозом большинства изданий «Северная пчела» оказалась настоящим открытием. Газету покупали даже те, кто никогда не имел страсти к чтению. Не последнюю роль в этом сыграло журналистское мастерство самого Фаддея Булгарина, который много писал, вел переговоры с авторами и «проводил» отдельные материалы через цензуру.

Особенно же часто Булгарин писал в жанре фельетона: он появлялся в газете еженедельно. Легкая и непринужденная форма позволяла рассуждать на самые разные темы — от книжных новинок и театральных премьер до полемики с литературными противниками — и даже скрыто рекламировать разные товары. Объединялись эти темы по большей части только личностью Булгарина, и такая персональная журналистика особенно нравилась подписчикам.

Однако острый на язык Булгарин довольно скоро обзавелся журнальными противниками, самым непримиримым из них стал Александр Пушкин. Вначале у них были ровные отношения и схожие взгляды: оба любили литературу, были тесно связаны с декабристами и при этом сами в тайном обществе не состояли. Александр Пушкин печатался в изданиях Булгарина и вел с ним уважительно-деловую переписку. Их взгляды разошлись после восстания на Сенатской площади. По приказу тайной полиции Фаддей Булгарин описал декабриста Вильгельма Кюхельбекера — друга Пушкина. Когда Пушкин и его друзья начали выпускать «Литературную газету», она немедленно вступила в полемику с «предателем декабристских идеалов» и его журналом «Северная пчела».

Известность Фаддея Булгарина в петербургских литературных и журналистских кругах была крайне широка. Многие молодые люди, отчаявшись устроиться на работу, обращались к нему за помощью, наслышанные о его любви к покровительству. Одним из таких начинающих литераторов оказался и Николай Гоголь. Фаддей Булгарин помог ему устроиться в канцелярию III отделения через управляющего Максима фон Фока. Гоголь, впрочем, прослужил там не слишком долго и об этом периоде жизни предпочитал не распространяться из-за дурной репутации тайной полиции.

Известна также история с архивом декабриста Кондратия Рылеева. Сам Фаддей Булгарин не участвовал в восстании декабристов и дал полиции описание Кюхельбекера. Однако он сохранил архив, который доверил ему Кондратий Рылеев. Этим он спас Александра Грибоедова и многих других писателей, на которых имелся компромат. С Грибоедовым Фаддея Булгарина вообще многое связывало.

Способность Булгарина противостоять цензуре помогла выпустить «Горе от ума» в альманахе «Русская Талия» — это была единственная публикация комедии при жизни Грибоедова. Когда писатель был под арестом, Булгарин с большим риском для себя пересылал ему книги и деньги через подкупленного офицера стражи. Позже он часто выполнял поручения Грибоедова, которые тот передавал из заграничной поездки: приобретал вещи и книги, решал финансовые вопросы, уведомлял о новостях ведомство иностранных дел.

Фаддей Булгарин увлекался не только журналистикой — он писал и литературные произведения. Своей читательской аудиторией Булгарин всегда видел среднее сословие — купцов, чиновников, мещан. И публика эта сметала с полок его журналы и романы. Среднему читателю были неинтересны элитарные витиеватости и отточенность слога «литературных аристократов». Зато они взахлеб читали булгаринского «Ивана Выжигина» о приключениях сироты, который побывал и в киргизском плену, и на войне. Харизматичный главный герой был Остапом Бендером XIX века, а сама книга — первым отечественным бестселлером.

Пока «пушкинский кружок» ругал беллетристику Булгарина как между собой, так и в печати, его аудитория «голосовала рублем». Тиражи Александра Пушкина едва переваливали за тысячу экземпляров, самые успешные доходили до двух тысяч. В то же время плутовской роман Фаддея Булгарина «Иван Выжигин» только за пять дней 1829 года разошелся тиражом в 2000 экземпляров, за два года — уже в 7000.

Роман любили не только в России, но и в Европе — его перевели на французский, английский, немецкий, итальянский, польский, шведский, голландский и чешский языки. А зарубежная периодика отзывалась о Булгарине как о ведущем российском авторе.

Именно стараниями Фаддея Булгарина в русскую литературу пришли жанры исторического романа, военного рассказа, утопии и антиутопии, а в журналистику — фельетон и очерк нравов. Опираясь на европейскую литературу и пользуясь своим жизненным опытом, он одновременно откликался на потребности публики и сам задавал моду.