Традиция протяжных песен станицы Глазуновская Кумылженского района Волгоградской области
В репертуаре глазуновцев насчитываются десятки казачьих песен разных жанров. Ярче всего местное многоголосие проявляется в жанре протяжной песни с воинской, рекрутской, лирической тематикой.
Если обрядовые песни, как правило, исполняются коллективно, то протяжные «вилючие» песни могут петься не только ансамблями, но и сольно. Ансамблевая фактура воплощается здесь в двух пластах: нижнем «басовом» у мужчин и верхнем «дискантовом» у женщин. Местный стиль станицы Глазуновская отличается исполнением нескольких дискантов одновременно, исполняемых группой женских альтов в грудном регистре. Как говорят певцы, они дишканят «веником». Женские подголоски нередко поют без слов, вокализируя на одни гласные. В праздничных гуляниях общины участвуют все желающие, при этом многие женщины не отказывают себе в удовольствии поддишканить друг другу.
Яркое явление местного вокального многоголосия — это биение секунд, далеко слышных, пронзающих атмосферу при пении на природе. Такое многоголосие было распространено в некоторых станицах, расположенных на реке Медведице и Среднем Дону в Серафимовичском, Клетском, Кумылженском, Суровикинском районах. Однако отсутствие мужчин-дискантов отчасти свидетельствует о трансформации донского многоголосия в данной местности.
На Хопре казаки говорят: «Красоты-то нет, когда все будут дишканить!», а на Медведице «хучь один начинает, а мы все дишкантим!» Превращение солирующего верхнего мужского подголоска в групповой женский безусловно связано с желанием попеть вместе в компании.
Соотношение напева и текста в протяжных песнях донских казаков обладает своей спецификой. Она проявляется в словообрывах и повторении слов, в широких внутрислоговых и межслоговых распевах, вставках гласных «о, а э, е» в середину слова, многочисленных асемантических слогах типа междометий, восклицаний «ай», «ой», «ах ты» и т. п. При этом возникает сильная рассредоточенность смыслонесущего текста.
Протяжные песни часто поются на природе — у дома на завалинке, на лесной поляне у костра, у реки. При этом вырабатывается характерный естественный тембр, рассчитанный на звучание в открытом пространстве. Такое ансамблевое вокальное многоголосие фактически исключает тихое пение.
Редко встречающаяся у казаков лирическая протяжная песня «Цвяли, цвяли во поле цвяточки» своим музыкальным обликом напоминает эпическое полотно. Это проявляется в ее ладомелодическом строении, ее многоголосной фактуре и слоговой ритмоструктуре. Общий звукоряд достигает 13 ступеней. Такая широкообъемность возникает из суммы разновысотных мелодических оборотов у нижних басов, верхних басов и дисканта. При этом группа верхних женских подголосков «играет» свою песню фактически на трех звуках в пределах терции.
Многие мелодические обороты имеют скрытую пентатоническую основу. К опорным тонам мелодики примыкают проходящие и вспомогательные звуки, благодаря которым в итоге возникает широкообъемный диатонический звукоряд.
Подлинным лидером-запевалой в ансамбле глазуновцев является Быкадоров Иван Федорович 1927 г. р. Он так активно и уверенно держит стержень песни, что в заключительных разделах напевов (и не только) вся группа дискантов, подчиняясь басу, начинает петь с ним параллельными октавами.
Сольный запев «говорком» в режиме свободного темпа контрастирует коллективному скандированию протяжного распева. Широкие скачки на кварту и квинту, общие паузы в середине строфы, интонационный взлет-подъезд, превратившийся в поступенную линию, нисходящий заключительный ход с максимальным охватом звукоряда придает мелодике большое разнообразие.
В репертуаре глазуновцев много редко встречающихся песен: «Сижу, гляжу я безумно на черную шаль», «За каменной было за стеной, за московской пехотою», «Хорошая она, славная, чернобровая румяная бабочка по садику гуляла» и др. Большинство из них поется сольно или дуэтом Ларичевой С. Н. и Быкадоровым И.Ф. Это уникальные солисты, сохранившие в памяти наиболее традиционный пласт песенного репертуара. Их виртуозное пение восхищает своей сложностью других участников ансамбля, но не позволяет подключиться к их исполнению певцам следующего поколения.
Речитативное скандирование текста на одном звуке в сочетании с мелодической вязью, крайне низкий регистр для женского голоса, негромкое, но завораживающее напевание придает пению С.Н. Ларичевой характер былинного сказа. В песне «Не соколик с орлом солеталися» поражает замысловатость и витиеватость семикратного нисходящего мелодического рисунка, опирающегося на простейший скелет диатонического звукоряда — первую, третью и пятую ступени лада мажорного наклонения.
Ларичева обладает образцовой манерой звукоизвлечения. Так тихо, легко, но в то же время уверенно, может петь только большой мастер, опытный певец, владеющий казачьим музыкальным диалектом.
Романс, представляющий собой народную переработку стихотворения А.С. Пушкина «Сижу гляжу я безумно на черную шаль» появился в Глазуновской каким-то чудесным образом. До сих пор не представляется возможным найти его вариант в других станицах. Он представлен в двух вариантах: в двухголосном исполнении Ларичевой С. Н. и Быкадоровым И. Ф. на аудиозаписи и сольном исполнении Быкадоровым И. Ф. на видеозаписи. На видеозаписи стихотворение А.С. Пушкина «читается» Быкадоровым двумя способами. Первая часть — типичная казачья песня, протяжно распетая на основе хороводной слогоритмической формы цезурированного стиха 6+5 слогов. Во второй части со слов «Прелестная дева ласкала меня» исчезает высокая степень протяжности, напев становится ближе чтению нараспев. Слоговая ритмоструктура становится проще, короче, ее начальный одиннадцатисложник даже похож на ритмику казачьей припевки «Пчелочка златая, что же ты журжишь».
Более «протяжного» зачина, чем у лирической песни «Хорошая она, славная, чернобровая румяная бабочка по садику гуляла» нам не встречалось. В данном варианте она исполняется трехголосно, в необычной фактуре: нижний бас поет С.Н. Ларичева, верхний бас — И.Ф. Быкадоров, а вместо дисканта звучит «тонкий» женский голос на октаву выше верхнего баса.
