«Отойдите от картины»: стереопортрет Алексея Балабанова

Елена Шарова: Сегодня эфир посвящен выставке, которая открылась в пространстве «Севкабель Порт» в Санкт-Петербурге и называется «Балабанов». У нас потрясающий гость — Сергей Михайлович Сельянов, кинопродюсер, основатель и руководитель кинокомпании «СТВ». Человек, благодаря которому у нас есть потрясающее кино и в нашей стране есть чем гордиться. Еще и ко всему прочему — один из ближайших друзей Алексея Балабанова и создатель выставки «Балабанов».

Сергей Михайлович, ну, я была неделю назад на выставке, и на меня она произвела неизгладимое впечатление. Для меня, как для человека, который, как в том анекдоте, вырос на ваших фильмах, это суперсильное впечатление. Это была встреча не только с Балабановым, но и с моим детством, с самой собой, с этими годами, когда на стене дома в однокомнатной квартирке в Саратове висел огромный постер Данилы Багрова — Сергея Бодрова, кадры из фильма «Брат-2». И для меня эта выставка стала таким мощным путешествием по своему детству и вообще по тому, что происходило тогда со страной, с людьми. И даже во многом я, наверное, открыла для себя с новой стороны еще и Балабанова. Мне кажется, что в целом Алексей Балабанов — это великая фигура, которая в нашей стране воспринимается достаточно однобоко. Его помнят и любят по «Брату», «Брату-2». А это оказался человек тонкой культуры, совершенно какой-то фантастический мир, и вы это рассказываете. Вы начинаете с самых первых картин, с Кафки, с «Про уродов и людей», и погружаете зрителя в атмосферу и показываете источники вдохновения. Когда вы собирали выставку, какой путь намечали для зрителя, какого Балабанова хотели показать?

Сергей Сельянов: Выставка называется «Балабанов. Путешествие». Собственно, концепция эта в результате простая: есть жизненный путь, и все картины, которые снял Балабанов, такого рода путешествие, мы решили, будет самым, что называется, без избыточных выкрутасов. Пройти вслед за жизнью Балабанова, с первых дней, с рождения… Не хочется говорить «до финала», потому что фильмы его продолжают жить. И это не фигура речи, это какая-то важная для нас история. И не было бы такого большого успеха у выставки, и не было бы ее самой, если бы не было этого обстоятельства, что он, как и Цой, жив. Вот, собственно, всё. И каждый фильм, каждая его важная жизненная дата на этой тропинке расположены. Это достаточно большое пространство, тропинка длинная, насыщенная всякими артефактами, звуками, голосами, картинками, конечно, — и движущимися, и неподвижными. Там в том числе и те фильмы, которые Балабанов не снял, которые хотел снять и они по разным причинам не сложились. Такая простая история, и не нужно усложнять. Для тех, кто интересуется, для тех, кто помнит, для тех, кто сегодня живет с фильмами Леши, мне кажется, это самое честное — прямой путь к сердцу зрителя, посетителя, гостя.

Е. Ш.: Как выглядит экспозиция, наверное, нужно рассказать слушателям. Это второй этаж пространства «Севкабель Порт», такое очень промышленное здание, совершенно не музейные залы, никакой там нет атмосферы давящей. Это пространство очень урбанистическое. Пространство города, окраины, и оно само подсказывает зрителю движение по экспозиции. На втором этаже выстроена дорога, и ты будто бы идешь по какой-то российской трассе. И вокруг дороги цитаты из фильмов растянуты на знаках. И все это ты делаешь с наушниками, и музыка играет большое значение в этом путешествии.

С. С.: Расскажу, как вообще все это возникло. В прошлом году нам стали из разных концов страны задавать вопросы: «В следующем году 25 лет фильму «Брат», как вы собираетесь отмечать? А мы хотим вот так сделать, вы нам разрешите и благословите». Мы в кинокомпании СТВ совершенно не думали про то, что [фильму уже] 25 лет: мы живем сегодняшним днем, смотрим вперед, назад не очень смотрим. С Татой Гетман, куратором, мы познакомились давно на выставке, которую она делала в Третьяковке по русским сказкам. Она сказала: «Вот бы про Балабанова сделать такую выставку». И тут все сошлось. Еще на эти даты пришлось 30-летие компании СТВ.

25-летие фильма решили отметить в Нижнем Новгороде, где Балабанов учился, и в Екатеринбурге, где он на свет появился, и в Москве. Были какие-то инициативы от людей, начиная с просьб о разрешении на показ фильмов, ретроспективы, специальных показов, кончая особыми событиями — тоже выставками, акциями. И поступило такое серьезное предложение — сделать выставку. Тата придумала концепцию, о которой мы вначале поговорили. Александр Кармаев и Planet9, которые делали выставку Цоя для москвичей, и Агния Стерлигова, художник-постановщик, все это создали.

Мы активно участвовали и курировали вопрос в целом, но все основное творческое и производственное наполнение — вот эти наши коллеги. Мы снимаем кино, а выставка — это отдельный вид деятельности, свои секреты мастерства. Сами мы, скорее всего, не полезли бы в эту зону. Но мы способствовали чем могли, и некоторые вопросы приходилось нам решать.

Важно, что Надя Васильева, жена Леши, и сыновья его, Петр и Федор, не просто активно участвовали в подготовке. Петя с Федей — такие проводники по этой выставке, голоса сыновей Балабанова звучат в наушниках, когда вы проходите по этой тропинке, наряду с другими голосами. Это придает выставке такой неформальный, родной, неказенный характер. Это важно, в том числе и семейное дело.

Альбом с кавер-версиями [песен из фильма «Брат»] — это одна из параллельных инициатив. Там были и фэшн-истории, и связанные с мерчандайзингом и так далее. Некоторые события вообще не связаны с 25-летием фильма «Брат». Вот так совпало, что Любовь Аркус, издатель журнала «Сеанс», благотворитель и режиссер, она еще и наш товарищ, в последние годы Балабанова стала его снимать, по его разрешению.

И сейчас фильм сделан и выходит на экраны, в начале декабря несколько премьер. Это документальное кино, очень личностное. Сильный фильм, мы рады, что эта работа, которая продолжалась столько лет, закончена, и результат, конечно, стоит того, чтобы дойти до кинотеатров и посмотреть его.

Е. Ш.: Сергей Михайлович, вы были не просто соавтором фильмов Алексея Балабанова как продюсер, вы были его близким другом. И для вас эта выставка, я думаю, очень личная история. Есть ли какие-то экспонаты, какие-то драматургические моменты, которые вы обязательно просили кураторов включить, для вас было принципиально важно именно об этом рассказать?

С. С.: Нет, вы знаете, нет. Я, да и Леша, не относимся к себе трепетно.

Е. Ш.: «Не надо заводить архивов, над рукописями трястись»?

С. С.: Да. Меня организаторы спрашивали: «А что есть?» А ничего нету, и в компании СТВ практически нет архивов. Это не значит, что это хорошо, совсем мало сохранилось. Но это так, так мы устроены, так повелось и сложилось. И я, покопавшись в ящиках столов и каких-то углах, почти ничего не нашел. Нашел какие-то документы по судебным историям, которые у нас происходили в Лос-Анджелесе с актером Майклом Бином: он сломал нам фильм «Американец» из-за неумеренного, даже по российским меркам, употребления алкоголя и наркотиков. Но и фотографий у нас с Балабановым — случайных — две-три штуки, мы никогда специально не фотографировались. А на выставке я увидел вдруг, как мы с Сережей Бодровым на Каннском фестивале в смокингах идем по ковровой дорожке. Я не знаю, откуда это видео на выставке, я сам его не видел никогда, и мне самому было так: «Эх, красавцы!»

Е. Ш.: Эта выставка — про то, что Балабанов гораздо глубже, шире, чем о нем думают. Есть сложный момент, но сказать, наверное, стоит: сейчас такая ситуация случилась с фильмом «Брат-2» и с высказываниями Данилы Багрова «В чем сила, брат? В правде» — мы видим, что эти высказывания используют совершенно не в тех местах, их пишут не на тех стенах и совершенно не те смыслы им придают. И мне кажется, эта выставка говорит нам в том числе: посмотрите фильмы и правильно их поймите, правильно используйте все эти фразы, на которых мы выросли. Сергей Михайлович, что скажете?

С. С.: Эти фильмы уже принадлежат всем. Люди разные. Конечно, юзать, что называется, цитаты для достижения своих целей, любых, из Достоевского, Толстого, Балабанова, Пушкина или Стейнбек, — такое дело, не самое благородное. Но что точно могу сказать: эта выставка и фильм Любы Аркус «Балабанов. Колокольня. Реквием» действительно дают стереокартинку Балабанова, стереопортрет. Даже не стерео, а 5D, 7D. Конечно, он был человеком большим. В нем много было всего. И он был живым человеком. И точно совершенно, что он не мыслил лозунгами, он мыслил образами. Фильмы — это образы, они должны восприниматься чувственно. Любые лозунги, хорошие или плохие, это не смысл его творчества, как и любого другого.

Мы же никогда с ним, когда обсуждали сценарий, какие-то моменты в фильме, никогда не разговаривали концептуальным языком. Леша приходит и говорит: «Я хочу снять фильм о социальном одиночестве». Нет. Это было как мычание — наши диалоги. «Здесь это, наверно, перебор». — «Угу, ага». — «А здесь короче, а здесь длиннее, а здесь…» Вот так. И мы прекрасно друг друга понимали, и не нужен другой язык, когда речь идет об образах. Как всегда говорил Балабанов, сто раз в интервью он давал один и тот же ответ: «Посмотрите фильм, в фильме это все…» Если бы можно было все сказать словами, не надо было бы снимать фильм. У Мандельштама есть цитата, приблизительно, я буквально не помню, но что из образа смыслы торчат пучками в разные стороны. Это тот самый случай, в разные стороны. И если образ получился, он гармоничный, он живой, а все фильмы Балабанова таковы. У кого-то не очень получается, у него получалось. Он рожден был быть режиссером, художником, и все знают, наверное, о художниках, что они точно не говоруны.

«Поэзия должна быть глуповата», — говорил наш Пушкин. В том смысле, что она должна быть какой-то непосредственной, должна исторгаться из организма как-то сама. Есенин говорил: «Я Божья дудка. Это через меня просто проходит, и всё, я тут ни при чем». И это тоже какая-то правда. И поэтому ни на лозунги, ни на всякие концепты разбирать хорошие фильмы не нужно, равно как и хорошую живопись, хорошую музыку.

Е. Ш.: Балабанов был очень такой музыкальноцентричный режиссер. То есть для него музыка создавала ритм, драматургию. Вы сделали саундтрек к фильму, который разошелся потом на дисках, на кассетах по всей стране. Это были «Брат» и «Брат-2». До этого у нас в стране никто так не делал.

С. С.: Я специально за этим не следил, кто делал и не делал, я не вспомню. В кино музыка играет колоссальную роль, хотя, как вы знаете, бывают фильмы и без музыки и великие, и прекрасные. Но все-таки кино — искусство синтетическое, тут тебе и литература, и живопись, и музыка, и, конечно, драматургия, и изображение как таковое. Но Балабанов — да, он в этом смысле точно дружил с музыкой в кино. И этот саундтрек к «Брату-2» был явлением огромным на музыкальном рынке того времени. Когда мы с ним обсуждали запуск, что хотим сделать фильм «Брат-2», Леша сказал: «Я хочу вставить музыки, сколько влезет». Это такой вызов самому себе.

Е. Ш.: И, как я поняла из выставки, все эти песни Балабанов взял у артистов бесплатно. Никакие авторские отчисления он не платил. То есть расчет был только на коммерческий успех картины в дальнейшем.

С. С.: Балабанов никогда ни за что не платил, деньги он не любил. Он считал, что лучше бы их не было в мире. Он никогда не говорил про деньги в смысле гонорара, даже собственного, не говоря уж о том, чтобы вести переговоры, покупать что-то и вообще рассуждать о коммерческом успехе. Он другой был человек. Его это все не интересовало.

Он любил говорить «Давай сделаем фильм вместе» разным людям. И среди музыкантов были его друзья, друзья юности, молодости. Вот это ему было важно. В смысле отношений. Конечно, все это задачи продюсера — договариваться, даже если режиссеру кто-то сказал: «Всё окей, всё дадим». Даже в этом случае впереди продюсерская работа. Потому что, даже если бесплатно, нужно оформить договор. Ну и бесплатно ничего не бывает. Ну, Леша… Я его никогда не расстраивал. Даже когда музыкант готов отдать, действительно готов отдать бесплатно, у него есть издатель, и он не отдаст. И сам музыкант может не получить свою долю от издателя.

Е. Ш.: Сергей Михайлович, — не знаю, можно ли про выставку спойлеры говорить, — но есть там такой эмоциональный момент, с которым очень сложно смириться. И выходишь ты со слезами на глазах. Я долго потом приходила в себя и мысленно возвращалась к этому пути. Скажите нашим зрителям, с каким настроением, с чем вообще нужно идти на эту экспозицию, с каким ожиданием или безо всяких ожиданий. Как подготовиться к визиту?

С. С.: У меня всегда один и тот же совет в таких случаях. Ни о чем не думать, не составлять себе заранее какого-то впечатления, не слушать тех, кто страшно хвалит выставку, потому что это ожидание может быть обманутым. Так очень часто бывает, когда тебе кто-то перехвалит фильм, ты идешь на него, весь трепещешь. А фильм хороший, может быть, даже очень хороший, но не настолько, как тебе про него рассказали. И как-то все равно возникает эффект легкого разочарования. И выставка может не попасть в кого-то, все люди разные. Лучше… Балабанов — интересно, да? Я слышал, у меня отношение какое-то есть, пойду посмотреть. И вот дальше она тебя возьмет, захватит. Либо ты просто получишь какую-то информацию, это точно не пустое, точно без обмана. Вложены силы создателей этой выставки, она не сделана с холодным носом. Эти люди с волнением, настоящим отношением к делу делали ее. И это заслуга Балабанова. Потому что обязывает. Поэтому точно вы не получите пустышку. А так кто-то просто пройдет туда-сюда, посидит в этом трамвае знаменитом, выйдет, купит мороженого там рядом, поболтает и пойдет. Петербург — город, заслуживающий посещения сам по себе, вы найдете там чем заняться, даже если выставка к вам не повернется лицом. Но я думаю, что все-таки вы не зря потратите час-полтора.

Е. Ш.: Может быть, даже вернетесь.

С. С.: И может быть, даже вернетесь.

Е. Ш.: Хорошо. Спасибо большое. Мы, к сожалению, заканчиваем наш эфир, и мне кажется, что мы даже чуть-чуть не приблизили слушателей к пониманию того, что это за экспозиция и какого уровня фигура за ней стоит и в ней появляется. Но главное, что мы вам о ней рассказали. Пожалуйста, берите срочно билеты и езжайте в Петербург. До 15 января. Может быть, на новогодние каникулы. И бронируйте заранее: я думаю, будут очереди в «Севкабель Порт». Спасибо вам большое, что провели этот час с нами, с нашими разговорами о прекрасном и ужасном. С нами был Сергей Михайлович Сельянов.