Как читать «Темные аллеи» Бунина

Иван Бунин эмигрировал из Советской России в 1920 году. Он не принял революцию 1917 года, которую считал настоящей трагедией, и новую власть большевиков — и покинул страну.

Рассказ «Темные аллеи» Бунин написал в 1938 году. Впоследствии именно он стал визитной карточкой одноименного цикла, который можно назвать своеобразной лебединой песнью автора.

Над знаменитым циклом рассказов о любви Бунин работал в основном в годы Второй мировой войны во Франции, оккупированной фашистскими войсками. Вместе с женой Верой Николаевной писатель снимал небольшую виллу в южном городке Грасс, у самого подножия Альп. В это время Бунины жили тяжело, бедствовали, часто голодали — но писатель категорически отказывался сотрудничать с французскими издательствами при коллаборационистском режиме Виши.

В ноябре 1943 года Бунин писал своему другу, литератору Борису Зайцеву: «Книга эта называется по первому рассказу «Темные аллеи» — во всех последующих дело идет, так сказать, тоже о темных и чаще всего весьма жестоких «аллеях любви». <…> …Что ж всё думать о смерти и дьявольских делах в мире! Боккаччо написал «Декам[ерон]» во время чумы

, а я вот «Темные аллеи».

Сам Бунин считал эту книгу своей «самой совершенной по мастерству». Однако далеко не все современники разделяли это мнение. Сборник был опубликован в 1940-х годах и вызвал довольно противоречивую реакцию. Эмиграция «первой волны», в том числе многие литераторы-единомышленники, обвиняли писателя в излишнем смаковании эротических подробностей и даже аморальности. Например, писательница Зинаида Шаховская, которой сам автор подарил книгу с дарственной надписью, отмечала в ней «привкус натурализма». «Да к тому же, — писала она, — русский язык таков, что в делах любви ему больше подходят намеки, многоточия, умолчания». Однако ведущий критик русского зарубежья Георгий Адамович восхищался циклом и писал, что «всякая любовь — великое счастье, «дар богов», даже если она и не разделена. Оттого от книги Бунина веет счастьем, оттого она проникнута благодарностью к жизни, к миру, в котором, при всех его несовершенствах, счастье это бывает».

Зато в СССР, где несколько десятилетий произведения Бунина-эмигранта, «врага советской власти», не издавались, в 1950–60-х годах писателя словно открыли заново. «Темные аллеи» появились в Собрании сочинений Бунина, которое выходило в 1966–1967 годах, и быстро полюбились советскому читателю. Вплоть до наших дней этот сборник остается, по выражению филолога и диссидента Юрия Мальцева, «энциклопедией любви».

Большинство произведений цикла «Темные аллеи» посвящены любви между мужчиной и женщиной — любви с печальным финалом. Им может стать смерть любимого, как в рассказе «Холодная осень», уход в монастырь, как в «Чистом понедельнике», или убийство, как в «Генрихе». Объединяет рассказы и мотив воспоминаний: в них Бунин рисует дорогой его сердцу и навеки утраченный мир дореволюционной России с ее помещичьими усадьбами, снежными зимами, прогулками на санках и обедами в хлебосольных трактирах.

Мотив памяти особенно силен в рассказе «Темные аллеи». В центре повествования — воспоминания о любви, которую испытали герои произведения 30 лет назад. Тогда у 30-летнего барина Николая Алексеевича случился страстный роман с 18-летней крепостной Надеждой. Однако он бросил ее и уехал, а сама Надежда вскоре получила вольную от господ и завела собственную гостиницу на почтовой станции.

В рассказе Бунин использовал характерные приемы модернизма. Так, через цвет, звук и запах писатель вызывает у читателя нужные ассоциации, заставляет остро чувствовать и представлять происходящее. Николай Алексеевич, уже пожилой генерал, путешествуя в тарантасе, видит кругом «черные колеи», «осеннее ненастье», «слякоть», «грязь», «бледное солнце» — классическую картину унылой среднерусской осени, сырой и промозглой. Так Бунин задает эмоциональный настрой рассказа — печальный, «дождливый».

Контрастно неприглядному пейзажу Бунин описывает избу Надежды. В ней сухо и опрятно, пахнет щами с «разварившейся капустой, говядиной и лавровым листом», а основу цветовой гаммы интерьера составляют белизна стен и золото иконы. Весь быт Надежды очень прост, как «суровая» (то есть из грубой ткани) скатерть, который покрыт стол.

В этой уютной атмосфере Николая Алексеевича охватывают воспоминания о любви к Надежде:

И в этот момент рассказа подробные бунинские описания приобретают символическое значение. Перед Николаем Алексеевичем встают унылая осенняя дорога, с которой ассоциируется его собственный жизненный путь, и беленая изба — символ другой жизни, жизни с Надеждой, которую он мог бы выбрать 30 лет назад.

«Жену я без памяти любил, — рассказывает Николай Алексеевич бывшей возлюбленной. — А изменила, бросила меня еще оскорбительней, чем я тебя. Сына обожал, — пока рос, каких только надежд на него не возлагал! А вышел негодяй, мот, наглец, без сердца, без чести, без совести… Впрочем, все это тоже самая обыкновенная, пошлая история».

Так читатель узнает, что судьба героя была нелегкой, и начинает по романтической традиции предполагать, что Николай Алексеевич вот-вот поймет, что упустил свое счастье, когда расстался с Надеждой. Однако в конце рассказа генерал думает: «Что, если бы я не бросил ее? Какой вздор! Эта самая Надежда не содержательница постоялой горницы, а моя жена, хозяйка моего петербургского дома, мать моих детей?»

Так в рассказе Бунина оказывается, что два противоположных мира — утонченный мир барской усадьбы и «суровый» мир крестьянской избы — не может соединить даже любовь.

Можно предположить, что это несходство двух миров — аллегория трагического и непреодолимого разлома революции, который пролег между ними. Однако подобных прямых аналогий лучше не проводить: в бунинском тексте содержится лишь намек на возможность такой трактовки, а не ее подтверждение.

Иван Бунин намеренно построил повествование «Темных аллей» не совсем обычно. Рассказ открывает сцена на постоялом дворе почтовой станции. У опытного читателя она мгновенно вызывает прочный ассоциативный ряд: почтовая станция — девушка — любовь — барин, — и в памяти встает сюжет «Станционного смотрителя» Александра Пушкина.

Далее в разговоре с Николаем Алексеевичем Надежда признается, что «хотела руки на себя наложить». И в воображении возникает образ брошенной барином крестьянской девушки — прямиком из повести «Бедная Лиза» Николая Карамзина, в которой утверждается, что «и крестьянки любить умеют».

Символично и имя главного героя. Надежда вспоминает, как в молодости называла его Николенькой — а Николенькой Иртеньевым зовут молодого барчука из автобиографической трилогии Льва Толстого «Детство. Отрочество. Юность»: там не раз звучит тема любви, в том числе несчастливой.

Другой важный для Бунина «литературный» Николай — это поэт и революционер-демократ Николай Огарев. Именно его стихотворение «Обыкновенная повесть» цитирует герой рассказа:

Однако от всех этих и многих других классических произведений русской литературы о несчастной любви «Темные аллеи» отличает одна ключевая деталь — образ главной героини. Надежда совершенно не похожа на «чувствительную» крестьянку или тургеневскую барышню. Она, как говорит кучер Клим, «баба — ума палата. И все, говорят, богатеет. Деньги в рост дает».

Так для чего Бунин помещает в свой рассказ столько отсылок к известным произведениям русской классики, если и его героиня не та же, и история не о том же? Может показаться, что здесь писатель, опережая время, прибегает к популярному постмодернистскому приему литературной игры и предлагает читателю получить удовольствие не только от самого рассказа, но и от процесса «разгадывания» всех аллюзий в тексте.

Однако на самом деле игра с читателем не является целью Бунина. Отсылки создают настроение «Темных аллей» и, заставляя читателя вспомнить уже знакомые истории о драматичной любви, помогают прочувствовать смутные сожаления о скоротечности жизни, о горечи любви, о том, что счастье мимолетно и невозвратно.

Евгений Пономарев, исследователь бунинского творчества, отметил, что интертекст является одним из приемов позднего творчества писателя. В этих отсылках и аллюзиях, перекличках и диалогах звучат вечные вопросы, и потому современные читатели так часто возвращаются к бунинской прозе — чтобы вновь пережить любимые сцены из русской классики и важные мгновения собственной жизни.