Мария Сёмушкина: «Джаз держится на большой любви к музыке»

— Джаз появился

в России еще в советское время — был ли он тогда другим? И кто из музыкантов той эпохи повлиял на развитие направления в России?

— Надо отдать должное Америке, которая была зачинателем этой культуры. В Россию джаз пришел в 1920-е годы — музыканты в нашей стране были тогда больше классические. Но в эпоху нэпа джаз по-настоящему расцвел. Затем музыка стала постепенно входить в нашу жизнь. Хотя, конечно, партия считала джаз враждебным искусством.

А дальше можно выделить несколько важных вех в истории русского джаза. Во-первых, появление Леонида Утёсова — не только как звезды того времени, но и как человека, который дал работу большому количеству музыкантов. Талантливый актер и превосходный эстрадный исполнитель, он предпочитал выступать с джазовыми музыкантами и поддерживал молодые таланты. А в период оттепели уже появилась мощная эстрадно-джазовая школа.

Джаз незримо и непрерывно присутствовал в нашей жизни. Он был всегда. Например, в позднесоветское время мы слышали его в мультфильмах и фильмах. Саксофониста Георгия Гараняна и его ансамбль приглашали исполнять партии многие уважаемые кинорежиссеры. Например, маэстро играл на саксофоне в «Бриллиантовой руке» и дирижировал оркестром в «Покровских воротах». Кроме того, Георгий Арамович давал джазовое обрамление нашей эстраде — Анне Герман, Льву Лещенко, Алле Пугачевой, Муслиму Магомаеву. Кстати, горжусь, что мне повезло познакомиться с Георгием Арамовичем и успеть посотрудничать.

— Можно ли назвать время, когда начался активный культурный обмен отечественных и зарубежных музыкантов? Что он дал нам?

— Мне кажется, вот как раз сейчас мы проживаем такой период. Границы открыты, большинство музыкантов могут ездить за рубеж — учиться, обмениваться опытом, делать совместные проекты. А самый мощный момент произошел в прошлом году, когда в России случился International Jazz Day! Международный день джаза — это очень большое событие для всего мирового джаз-сообщества, которое каждый год проводится в разных городах мира. И вот в 2018-м Санкт-Петербург впервые из российских городов стал всемирной столицей джаза. Ничего подобного раньше не происходило. В Россию приехал мощный десант зарубежных джаз-исполнителей — обладатель 14 премий «Грэмми» пианист Херби Хэнкок, певица Дайан Ривз, гитарист Ли Ритенаур, саксофонист Брэнфорд Марсалис, трубач Джеймс Моррисон и многие другие. Звезды мирового уровня выступали на одной сцене с российскими музыкантами, давали мастер-классы, участвовали в шоу-кейсах. Приехали директора самых именитых иностранных джазовых фестивалей. Я до сих пор помню эйфорию тех дней. Это был действительно праздник на нашей улице!

— Русский джаз — сегодня у него есть свое лицо? Каким его видят зарубежные музыканты?

— Я думаю, что лицо одно — это Игорь Бутман. Он закончил самый престижный джазовый колледж в мире — Беркли в Бостоне. Человек, который смог выйти за рамки российской популярности, смог добиться признания на Западе — причем не только у зрителей, но в профессиональных кругах. Его приглашают выступать на зарубежных площадках. В России музыкантов с такими возможностями, пожалуй, нет.

«Русский джаз» сегодня — это и традиционные мотивы, и музыка, смешанная с классикой, авангардом, народными мотивами, электроникой, перетекающими в множество жанров. К сожалению, на Западе русский джаз, я бы даже сказала шире, русская музыка представлена довольно скудно. Чтобы о ней знали, надо проводить определенную политику на государственном уровне. Сегодня очень мало наших музыкантов выступает на джазовых фестивалях мирового уровня.

Для этого нужна структура, которая будет заниматься экспортом артистов. И тогда это будет не один коллектив, который съездил на один фестиваль, а 10 коллективов на 10 фестивалей. Я много об этом говорила ранее, пыталась создать Бюро по экспорту российских музыкантов за рубеж, но не нашла поддержку проекта.

— Насколько джаз популярен у российской публики? В какой форме предпочитают слушать джаз в нашей стране — концерт в клубе, опен-эйр, мюзикл в театре?

— Есть абсолютно разные формы. Я вижу, как активно работают джазовые клубы в Москве: Клуб Алексея Козлова на Маросейке, Клуб Игоря Бутмана, джаз-клуб «Эссе», «Джем» Андрея Макаревича или, например, очень симпатичный лично для меня клуб Powerhouse на Таганке — молодая современная площадка с очень модным джазом. К тому же появилось «Зарядье» со своей джазовой программой. И, конечно, фестивали — наша «Усадьба Jazz», «Джаз в саду «Эрмитаж», Jazz Seasons в Ленинских Горках, «Город Джаз» в Аптекарском огороде.

Но всегда хочется, чтобы к такому процессу подключались не только Москва и Питер, но и другие города России. Если говорить о регионах, то там джаз держится на отдельных личностях — истинных фанатах своего дела, которые продолжают делать все, чтобы развивать эту культуру. Так, например, живут старейшие фестивали в Ярославле, Мурманске, Сибири. Джаз держится на большой любви к музыке.

— А как вы пришли к джазу?

— Для меня таким ключиком к джазу стала поездка с папой на теплоходе. Мне было тогда 22 года. Я оказалась в очень приятной компании, таком поколении шестидесятников, на джазовом теплоходе, который делал его друг. Мы плыли два дня — от Речного вокзала по Волге до Бухты Радости. На нескольких палубах играли джаз. Люди танцевали, купались, веселились. Периодически корабль пришвартовывался в разных бухтах — там организовывались концертные площадки. Тогда я впервые узнала, что такое джем, как звучит фортепианный джаз, танцевальный джаз с элементами свинга.

Увидела пианистов, саксофонистов, трубачей. Познакомилась с музыкантами, мы стали дружить, а я начала посещать их концерты. И это при том что я занималась тогда журналистикой: вела радиопрограмму про рок-музыку. И росла на Pink Floyd, любила классику — King Crimson, Led Zeppelin, общалась с нашими рок-музыкантами — «Аквариумом», «Сплином», Би-2. Такой вот была моя тусовка — с интервью, закулисьем, концертами.

И тут вдруг джаз. Я поняла, что это совершенно другое — настолько классно, интересно и глубоко. Буквально прикипела к джазу — ходила на репетиции друзей, сидела с открытым ртом, глядя на процесс, который там разворачивался. Я начала болеть этим.

— Как стать успешным организатором крупных творческих проектов? Есть ли у вас кумиры среди успешных event-менеджеров?

— Первое: надо быть очень многогранным человеком, ведь проекты, какими бы они ни были, это история не только про бизнес, но прежде всего про внутренний огонь. Второе: надо быть очень смелым. Любой страх начинает блокировать тебя изнутри. Наконец, надо очень просто относиться к деньгам. Воспринимать их как фан, постоянное приключение.

А кумир для меня — ирландский музыкант и менеджер Боб Гелдоф, который создал невероятный благотворительный проект. Сначала он назывался Live Aid — с тем самым концертом на арене Уэмбли, где выступали Queen — именно его показали в «Богемской рапсодии». А потом он сделал Live Eight — концерты в восьми городах. Он уговорил мировых звезд участвовать бесплатно, собрал сотни тысяч человек и фантастические средства для Африки. Все это происходило одновременно в парках и стадионах городов на разных континентах — просто невероятно с организационной точки зрения.

— На нашем портале «Культура.РФ» много книг, спектаклей, фильмов. Поделитесь любимой книгой из русской классики?

— К сожалению, к классике я не так часто возвращалась со времен школы и института, больше читала современную литературу. Мне нравится Василий Аксенов «Остров Крым». Он, кстати, очень любил джаз, и мы не раз беседовали с ним. С удовольствием перечитываю Антона Чехова — его всегда приятно переосмыслить. Люблю Владимира Набокова. Недавно дочери задали в школе прочитать роман «Мастер и Маргарита» — решила тоже перечитать, интересно, что для себя открою в этот раз.