Итальянские проекты Алексея Щусева

Николай Мирликийский, один из самых чтимых святых в христианском пантеоне, был очень популярен в России, поэтому в Бари ездило большое число русских паломников. Но так как мощи хранились в католической базилике, православные, чтобы к ним прикоснуться, должны были посещать местные богослужения. Поэтому в 1911 году Императорское Православное палестинское общество под покровительством великой княгини Елизаветы Федоровны приняло решение о строительстве нового храма в Бари.

Средства собирали по всей России, свои пожертвования внес лично император Николай II. В качестве архитектора строительный комитет выбрал Алексея Щусева, который импонировал его участникам своим глубоким знанием древнерусской архитектуры. Щусеву сыграло на руку и его знакомство с великой княгиней Елизаветой Федоровной, по заказу которой он строил Марфо-Мариинскую обитель в Москве: она оказала протекцию архитектору.

При проектировании храма Щусев вдохновлялся средневековой новгородско-псковской архитектурой. Он построил одноглавый каменный храм с подклетью (нижним этажом). Но он не следовал характерным чертам новгородской архитектуры буква в букву. В частности, барабан (основание купола) сделан выше, чем строили новгородцы. При всей «русскости» этого храма, Щусеву удалось гармонично вписать церковь в местную архитектурную среду.

К сожалению, архитектору не удалось создать тот интерьер, который он планировал: из-за начавшейся революции не получилось доставить в Бари иконостас и приготовленные для него старинные иконы. По той же причине в Бари не смогла приехать и группа художников под руководством Кузьмы Петрова-Водкина, которым было поручено расписать храм. В итоге иконостас для церкви уже позднее исполнил Альберт Бенуа.

Октябрьская революция внесла и другие негативные изменения в жизнь храма — поток русских паломников иссяк. Но церковь не была закрыта и сегодня является действующей.

Сан-Ремо был очень популярным курортом среди русской знати — здесь любила отдыхать еще супруга Александра III Мария Александровна, впоследствии итальянскую Ривьеру облюбовали и другие российские аристократы. Церковь Христа Спасителя построили по инициативе местной семьи Суханиных, которые таким способом выразили благодарность за исцеление дочери. Анна Суханина была двоюродной сестрой Щусева, поэтому по ее просьбе он безвозмездно выполнил два проекта собора.

Храм первого варианта — пятиглавый, с кокошниками — тяготел к архитектуре русского узорочья XVII века. Этот проект не устроил строительный комитет, и Щусев предложил псевдорусский вариант церкви, больше напоминавший храм Спаса на Крови в Петербурге и Николаевский собор в Ницце. Однако и второй вариант Щусева не одобрили. Его замысел переработал Пьетро Агости, а возмущенный Щусев даже отказался от авторства. В итоге в Сан-Ремо был построен пятиглавый собор из красного кирпича, украшенный разноцветными изразцами, фигурными балясинами и кокошниками. Особенно нарядно выглядела шатровая колокольня, отделанная майоликой.

После революции русских в Сан-Ремо стало намного меньше, сегодня православная община города совсем невелика, однако церковь остается действующей.

В 1900-е интерес к русскому искусству на Венецианской биеннале современного искусства и современной архитектуры начинает расти. Именно поэтому было принято решение построить для него специальное здание — первое постоянное экспозиционное пространство России за пределами страны.

Алексей Щусев был признанным мастером неорусского стиля, поэтому его кандидатуру для строительства нового павильона сочли наиболее удачной. По приглашению великой княгини Марии Павловны архитектор спроектировал своеобразный павильон-терем, вобравший в себя характерные черты московской архитектуры XVII века.

Щусев предусмотрел три разных по площади и объему зала, которые образовывали интереснейшую композицию объемов.

Террасу здания архитектор оформил на манер традиционного гульбища — открытой галереи. Кровлю Щусев сделал частично стеклянной, что обеспечило в экспозиционных залах хорошее дневное освещение. К сожалению, подлинная обстановка павильона до наших дней не сохранилось: исчезла деревянная калитка со львом и единорогом, были заложены некоторые окна.