Великосветские хлыщи

Золотой эпохой дендизма был XIX век. Отцом-основателем этого образа жизни стал английский светский лев Джордж Браммел — признанный «премьер-министр элегантности». Он не только обладал изысканным вкусом и был смел в выборе туалетов, но и отличался особой надменностью, холодной харизмой: Браммел с удовольствием играл роль саркастического садиста на публике.

Влияние Браммела было колоссальным: фаворит принца Уэльского, он был вхож в высшее общество и не боялся эпатировать публику. Со временем у него возникла армия поклонников, подражателей и союзников. Появился целый кодекс дендистского поведения: гордость под маской вежливого цинизма, отточенная холодность обращения, эксцентричность на грани фола, ироничные реплики по поводу пошлых манер или вульгарных нарядов. Со временем оформились три кита философии дендизма:

Все три постулата проповедовали минимализм — самое главное в дендизме. Минималистская эстетика была универсальна для всех сторон жизни денди, распространяясь и на манеру поведения, и на внешний облик, и на стиль речи. Так что денди были лаконичны в высказываниях, сдержанны в одежде и наносили неприлично короткие визиты в салоны высшего света.

Денди были специалистами «в праздной элегантности», поэтому поддерживать такой образ жизни могли исключительно аристократы и представители творческих профессий. Дендизм пропагандировал осведомленность о литературных и музыкальных тенденциях, умение грациозно держаться в седле, предполагал фланирование по городским улицам, посещение светских мероприятий: опер, театров и балов. Нередко денди был не только поклонником дорогих вещей, но и коллекционером: галстуков, моноклей, часов, вин, тростей, произведений искусства. Тело денди тоже должно было соответствовать эталону: в почете были подтянутые фигуры и ухоженные кожа, ногти и волосы.

Петиметры, или щеголи, воспевая принципы минимализма, полностью изменили взгляд на мужской гардероб: они сделали его сдержанным и строгим. В нем больше не было места ярким тканям, кричаще дорогим украшениям, кружевам. Основным видом костюма как для русских, так и для иностранных франтов стал фрак, который до сих пор использовался исключительно как форма для верховой езды. Это стало революцией в мире мужской моды. Композитор Юрий Арнольд записал в дневнике подробное описание гардероба денди 1812 года:

Безукоризненно одетый франт узнавался не только по отлично скроенному фраку, но и по органично подобранным к нему другим деталям туалета. Истинный денди мог повязать муслиновый шейный платок десятками способов и носил идеально чистые перчатки, меняя их несколько раз в день: верхом неприличия было протянуть для пожатия руку в несвежей перчатке.

Особую роль в гардеробе денди играли жилеты, которые должны были идеально подходить к фраку и по цвету, и по фактуре. Под жилет надевали кипенно-белую сорочку с широким жестким воротничком, подпиравшим вздернутый подбородок.

Британский дендизм быстро переняли заграничные франты, и в 20-х годах XIX века дендизм стал массовой модой и в России. Несмотря на общее сходство отечественного денди с европейским, внешний вид первого определяли и некоторые национальные черты. Российские франты часто нарушали принцип минимализма и демонстрировали свое богатство, злоупотребляя дорогими аксессуарами. Среди престижных деталей туалета были инкрустированная булавка для гофрированного батистового жабо, пара дорогих часов и перстни на пальцах.

Отличало отечественных модников и то, что они чрезмерно стремились выглядеть с иголочки, что тоже не соответствовало канонам английского дендизма. Они пытались во что бы то ни стало собрать все элементы туалета в единый ансамбль и, что еще хуже, чувствовали себя скованно в таком сложном наряде. Одевшись, франты старались не шевелиться лишний раз, чтобы не помять и не испачкать костюм.

Осложняли жизнь русских щеголей и суровые отечественные зимы. Для холодных месяцев они шили шерстяные сюртуки, поверх накидывали шубы. Пристрастие русских денди к мехам эпатировало путешественников, для которых мех был экзотикой. Французский поэт Теофиль Готье, побывавший в России в середине XIX века, был впечатлен петербургскими франтами:

У истоков отечественного дендизма стоял поэт Александр Пушкин, который создал другого классического денди — Евгения Онегина. Пушкин был известен в высшем обществе как человек, проявляющий чрезмерное внимание к своей внешности. Но поэт славился не только любовью принарядиться, но и экстравагантным поведением. Иногда он использовал модную среди денди романтическую позу пресыщенности в танце — вел партнершу так, словно делал ей одолжение:

В середине XIX века писатель, литературный критик и заядлый модник Иван Панаев решил описать петербургскую светскую «зоологию» и издал книгу «Хлыщи», в которую включил саркастичные очерки «Хлыщ высшей школы», «Провинциальный хлыщ» и «Великосветский хлыщ». Благодаря ему в русском языке появился этот пренебрежительный аналог слова «денди». Панаев прекрасно разбирался в типологии хлыщей — он писал о мужской моде в журнал «Современник», возрожденный им вместе поэтом Николаем Некрасовым в 1847 году.

Во второй половине XIX века поклонником особого дендистского развлечения — уличного фланирования — был композитор Петр Чайковский. Фланирование подразумевало выставление напоказ своего изящного туалета на улице. В Санкт-Петербурге такой парад, конечно, проходил на Невском проспекте. Здесь фланеры устраивали целые выставки (неформальные, конечно) туалетов — не стеснялись оборачиваться вслед другим модникам, разглядывали и сурово оценивали друг друга. Сам Чайковский обожал ездить за покупками в Вену и Париж:

Записной транжира Чайковский не мог устоять перед роскошными аксессуарами. В Париже он скупал тесные тонкие перчатки из нежнейшей лайки фирмы General Grand, украшал галстуки изящными булавками, коллекционировал трости и серебряные пенсне. Но его любимейшим предметом гардероба был темно-синий бархатный или шерстяной короткий однобортный пиджак со срезанными полами и неширокими лацканами. По кайме борта, манжета и отложного воротника шла атласная бейка. Этот пиджак стал элементом его фирменного стиля — подражая композитору, такие же начали носить студенты консерватории и молодые сочинители.

В эпоху Серебряного века главным отечественным денди был поэт и прозаик Михаил Кузмин. О его стиле ходили легенды: поэтесса Ирина Одоевцева сравнивала его с самим Браммелом:

Кузмин не боялся экспериментировать со своей внешностью и костюмом. В 1906 году он носил особое русское платье, надевал вишневую поддевку и золотую рубаху из парчи навыпуск, чем немало удивлял и даже шокировал людей из круга своего общения. Но в 1907 году Кузмин кардинально переменил стиль, прославился как европейский денди и даже удостоился прозвища «русский Оскар Уайльд».