Бес в перо: немолодые поэты и их юные музы

История любви поэта и Елены Денисьевой, пожалуй, самая известная в этом ряду. Он был старше ее на 23 года (ему 47, ей 24), знакомство их состоялось в стенах Смольного института, где Елена училась в одном классе с его дочерьми. Накануне выпуска и придворных назначений (из смолянок традиционно выбирали фрейлин) разгорелся скандал: управляющий института нашел квартиру, которую любовники снимали для тайных свиданий, Денисьева оказалась беременной…

Роман их продолжался 14 лет, до самой ее смерти. Все эти годы Тютчев жил на две семьи: он не оставлял свою вторую жену, Эрнестину Пфеффель, (которая, кстати, тоже стала его любовницей еще при жизни первой супруги) с тремя детьми и не мог оставить Елену и их троих детей. Ей он посвятил стихи (так называемый «Денисьевский цикл»), считающийся одним из самых пронзительных в русской поэзии.

А вот Некрасов был женат только один раз. Впрочем, до этого его личная жизнь была весьма бурной: позади — многолетнее сожительство с писательницей Авдотьей Панаевой, их умерший в младенчестве ребенок; роман с французской актрисой Селиной Лефрен, другие истории… Но душе хотелось покоя. Когда Некрасову было 48 лет, он встретил 23-летнюю голубоглазую блондинку Феклу Анисимовну Викторову, неграмотную девушку из крестьян, солдатскую дочь, содержанку петербургского купца Лыткина. Некрасов увел ее у «благодетеля», переименовал в Зинаиду Николаевну, водил на концерты, выставки, спектакли, приглашал преподавателей французского языка и музыки. Типичный комплекс Пигмалиона.

И наконец, с этой простой и веселой девушкой он обвенчался. Причем сам писатель был уже на смертном одре, обряд пришлось проводить на дому. Зина оставалась с ним весь последующий период тяжелой болезни. Через восемь месяцев Некрасов умер от рака. А семья его молодую вдову отвергла.

Возлюбленная Достоевского, знаменитая Аполлинария Суслова (говорят, прототип Настасьи Филипповны), была младше его на 18 лет. Приехавшая из провинции 21-летняя девушка целенаправленно искала встречи с 40-летним писателем, преследовала его письмами и постоянно попадалась на глаза. Вскоре у Достоевского и его поклонницы начался роман. Суслова пользовалась своей властью над возлюбленным, постоянно устраивала ему скандалы, требовала развода с женой, изводила упреками и грозила самоубийством…

После смерти супруги Достоевский предложил руку и сердце взбалмошной возлюбленной, однако та отказалась. Тогда он женился на стенографистке Анне Григорьевне Сниткиной. Ей, кстати, тоже было 20 лет. И не ошибся: жена оказалась преданной соратницей, помощницей и хранительницей наследия. А 40-летняя Суслова потом вышла замуж за 24-летнего Василия Розанова.

Когда поэт-гусар встретил 23-летнюю Евгению Дмитриевну Золотареву, ему было 48 лет, он был давно женат и имел шестерых детей. Давыдов познакомился с племянницей своего друга в Пензе, и в следующие три года постоянно наведывался в этот город. Девушка все это время оставалась незамужней, бродила с ним рука об руку, принимала стихи, вела тайную переписку и даже, заранее условившись с Давыдовым, ради встречи как-то приехала в Москву — правда, в сопровождении сестры.

Поэт тщательно скрывал роман от жены, но со временем до нее дошли слухи, и она потребовала от мужа объяснений. Между тем у них продолжали рождаться дети — всего их было девять. Но однажды в пензенской газете появилась анонимная сатира, где автор рассказал об этой истории, что, видимо, стало последней каплей для Золотаревой. Было ясно, что счастливого конца у этой любви быть не может. Евгения Дмитриевна согласилась выйти замуж за другого.

Любовь к Золотаревой стала последним всплеском поэтической энергии Давыдова — после расставания с ней он почти ничего не писал.

Великий поэт, увы, умер слишком молодым, чтобы полноправно войти в этот список стареющих донжуанов. Но случалось, что и он обращал внимание на слишком юных для него девушек. Декабрист Иван Якушкин вспоминал: «У [Аглаи Давыдовой] была премиленькая дочь, девочка лет двенадцати. Пушкин вообразил себе, что он в нее влюблен, беспрестанно на нее заглядывался и, подходя к ней, шутил с ней очень неловко. Однажды за обедом он сидел возле меня и, раскрасневшись, смотрел так ужасно на хорошенькую девочку, что она, бедная, не знала, что делать, и готова была заплакать; мне же стало ее жалко, и я сказал Пушкину вполголоса: «Посмотрите, что вы делаете: вашими взглядами вы совершенно смутили бедное дитя». — «Я хочу наказать кокетку, — ответил он, — прежде она со мною любезничала, а теперь прикидывается жестокой и не хочет взглянуть на меня». С большим трудом удалось обратить все это в шутку и заставить его улыбнуться».

Когда 56-летний Жуковский обратил внимание на 17-летнюю Елизавету Евграфовну Рейтерн, он, к счастью, был холост. Никакие жены и дети не могли препятствовать счастью поэта. Но отец девушки, давний друг Жуковского, который познакомил их, когда ей было всего 13 лет, отказал.

Через год Жуковский снова сделал предложение, и тогда отец разрешил девушке принять решение самостоятельно. Она сказала «да». Но, увы, брак был несчастлив, Елизавета оказалась хрупкой и болезненной, ее преследовали нервные срывы, произошло несколько выкидышей. Пожилому Жуковскому пришлось тащить на себе и семейный быт, и воспитание детей. Он скончался на пороге 70-летия, а вдова пережила его всего на четыре года.

Несчастливым оказался и другой брак с большой разницей в возрасте, но тут вмешался сам фатум.

Разница в возрасте Грибоедова и его супруги составляла 17 лет. Когда они обвенчались в Тифлисе, ему было 33, а красавице княжне Нине Чавчавадзе всего 15 лет. Почти сразу Грибоедову пришел приказ ехать в Персию. Беременную супругу он с собой брать не стал. Ужасное известие о разгроме русского посольства и гибели Грибоедова родные первое время от нее скрывали, но в итоге Нина все узнала. Это привело к преждевременным родам и потере ребенка. Она прожила еще почти 30 лет — и все они были посвящены памяти о погибшем супруге.