Престольный праздник Троицы в селе Безводное Кстовского района Нижегородской области
Любят и особо почитают день Святой Троицы в старинном селе Безводном, расположенном на самом высоком берегу Волги недалеко от Нижнего Новгорода. Троица в селе Безводном — храмовый, престольный праздник: главный храм села возведен во имя Живоначальной Троицы. Другое название этого дня — Пятидесятница, именно на 50-й день после Пасхи произошло явление Духа Божия в христианской церкви. Празднование в селе продолжалось всю неделю до заговенья на Петровский пост. Эта традиция сохранялась вплоть до 50-х годов XX столетия.
В деревнях и селах, расположенных неподалёку от Нижнего Новгорода, уже в XIX веке начал активно изменяться уклад традиционной крестьянской жизни. Постепенно утрачивались те или иные элементы календарных праздников, трансформировались семейные обряды. Но дольше всех остальных почти повсеместно продолжали сохраняться храмовые престольные праздники.
В селе Безводном к престольному празднику начинали готовиться задолго, в домах и во дворах наводили порядок, обязательно приобретали новые наряды. Мужчинам и молодым людям — костюмы и рубашки, женщинам и девушкам — платья, юбки, шали; обновлялся и детский гардероб. «Простые платья, шёлковые, обязательно к Троице шили платье, из шёлка какого, из атласа, кто на сколько способен был», — рассказывала жительница села Манефа Александровна Миронова (1918 г. р.). К началу ХХ века женщины всё чаще стали носить по праздникам городские пары с балахнинскими кружевными косынками. Косынки «в Балахне плели. Были чёрные, кремовые, светлые… К ним приезжали, закупали и у нас продавали». Юбка и приталенная кофта шились из одной ткани, или ткани должны были гармонировать друг с другом. Один такой костюм, называемый «муаровым платьем», сохранила Коптева Александра Михайловна. Костюм принадлежал её матери, Татьяне Ивановне Киселёвой (1894 г. р.). «Муаровое платье» терракотового цвета состоит из кофты, украшенной белыми фабричными кружевами, и красивой семиклинной юбки. Так же Александра Михайловна вспоминала, что у мамы были зелёное и чёрное платья, и парочка: юбка в клетку и к ней голубая кофта. Городские костюмы шили у модисток. Мужчины в начале XX века на гуляние надевали светлые, белые или кремовые, шелковые или хлопчатобумажные рубашки, которые украшали узорами, вышитыми черными и красными нитями крестиком. Рубашки носили навыпуск, подхватывая их шелковыми поясами, которые гармонировали с вышивкой.
Счастливые обладатели старинных «троицких» нарядов доставали из огромных сундуков шёлковые сарафаны, стирали и крахмалили белоснежные коленкоровые рубашки, чистили серебряные украшения, утюжили шёлковые ленты… Но больше всех дел было у настоятеля храма: подкрасить крыльцо и ворота, скосить траву — ведь вокруг храма пойдет крестный ход; отправить людей в рощи за молоденькими берёзками, а потом и украсить ими храм, туда же занести скошенную траву и разбросать по полу равномерно. Прихожан и гостей собиралось много, даже из Нижнего приезжали.
Праздничный день начинался с обедни. Храм, большой, красивый, превращался в рощу, не слышны были шаги на каменном полу: всё устелено скошенной травой. В храме всегда пели необыкновенно: безводнинские праздничные службы сопровождались пением двух хоров, в начале ХХ века насчитывавших до пятидесяти человек. Один хор называли «старым». Солировал тогда Иван Волков, с уникально сильным и красивым голосом, о котором до сих пор вспоминают старожилы села. Красота службы, по словам очевидцев, привлекала даже «иноверцев — раскольников». Обедня всегда завершалась большим крестным ходом. Потом обязательны были праздничные домашние обеды с роднёй, приехавшей из соседних деревень в гости. В начале XX века у безводнинцев любимыми угощениями на Троицу были яичница и мороженое из снега, который ещё можно было найти в глубоких оврагах.
Ближе к вечеру девушки и женщины надевали особенные троицкие праздничные костюмы. Семьи выходили на улицу и, объединившись с соседями, прогуливались по селу: «сначала по Горной части, потом по Подгорной, туда спускались и там начинали круги заводить». Затем шли к традиционному месту сельских гуляний — «на венцы», так на нижегородской земле назывались широкие и ровные уступы высокого берега Волги. Все вспоминают о большом объеме нарядов: белоснежные рукава коленкоровых рубах крахмалили, шелковые сарафаны надевали на кринолины или стеганные на вате юбки, фундаментальность подчеркивали золотные кафтанчики на вате: «она идет мошна такá, мошна…». Всё село с гостями собиралось посмотреть, как молодёжь «играет круги».
Девушки, парни, молодые женщины и мужчины вставали в хоровод и начинали петь коренные троицкие песни. Всё делалось «чинно и степенно», «культурно всё было», в больших нарядах не принято было делать лишних движений. В хороводе держались за руки или за края носовых платков, которые обязательно были у девушек с собой. Когда собиралось достаточное количество участников, образовывали два круга: меньший внутри большого, и круги начинали двигаться в разных направлениях.
Первой всегда исполнялась песня «Из-за лесика, лесу темного». В центре хоровода разыгрывался сюжет песни:
Из-за лесика, лесу тёмного,
Ой, ли, лю-ли, лесу тёмного,
Из-за садика, саду зелёного,
Ой, ли, лю-ли, саду зелёного,
Тута шли, прошли двое (я) молодца,
Ой, ли, лю-ли, двое (я) молодца,
Двоя молодца, оба холосты,
Ой, ли, лю-ли, оба холосты,
Оба холосты, неженатые,
Ой, ли, лю-ли, неженатые,
Неженатые, важеватые,
Ой, ли, лю-ли, важеватые…
Из круга выходили два парня, «схватывались», приобнявшись, ходили в центре хоровода, рассматривали девушек. Договорившись, выбирали одну девушку:
Они вместе шли, со (у)хватилися,
Ой, ли, лю-ли, со (у)хватилися,
Они врозь пошли, разбранилися,
Ой, ли, лю-ли, разбранилися,
Всё о прежней-то, о сударушке,
Ой, ли, лю-ли, о сударушке,
О сударушке, душе Машеньке,
Ой, ли, лю-ли, душе Машеньке…
Выбранная девушка выходила к ним, брала обоих парней под руки, и втроем они проходили один круг:
Душа-то Маша свет, выходила к ним,
Ой, ли, лю-ли, выходила к ним,
Выходила к ним, говорила с ним,
Ой, ли, лю-ли, говорила с ним:
— Вы не сорьтеся, не бранитеся,
Ой, ли, лю-ли, не бранитеся,
Лучше-то по честе (и) разойдитеся,
Ой, ли, лю-ли, разойдитеся,
Если по честе (и) не разойдитесь,
Ой, ли, лю-ли, не разойдитесь,
Вы метните-ка резвый жеребий,
Ой, ли, лю-ли, резвый жеребий,
Уж которому я достануся,
Ой, ли, лю-ли, я достануся,
Или чёрному-чернобровому,
Ой, ли, лю-ли, чернобровому,
Или белому, да румяному,
Ой, ли, лю-ли, да румяному,
После этих слов девушка выбирала одного из парней, второй возвращался в круг. Оставшаяся пара шла дальше под песню, взявшись за руки или под руку:
Её белы (а)й друг взял за рученьку,
Ой, ли, лю-ли, взял за рученьку,
Взял он под руку, повёл по кругу,
Ой, ли, лю-ли, повёл по кругу,
Всем товарищам поклоняется,
Ой, ли, лю-ли, поклоняется,
Душой Машенькой выхваляется,
Ой, ли, лю-ли, выхваляется,
На последних словах песни пара останавливалась в центре круга, кланялась и трижды целовалась. После этого парень с девушкой вместе вставали в хоровод.
Выхвалялся ей, целовался с ней,
Ой, ли, лю-ли, целовался с ней.
Песня была медленной и долгой, но все смотрели на хоровод, не отрываясь: кого из двоих парней выберет девушка, как ведут себя молодые люди. Затем заводили вторую коренную песню «Как по морюшку», после нее — «По лугу-лугу», они повторялись по нескольку раз. Последовательность исполнения песен была строго закреплена традицией, изменять ее не разрешалось. До сих пор вспоминается случай, когда вместо первой песни была запета другая одним из парней-запевал: он навсегда получил прозвище «Ваня Троицкий».
В Безводном в троицких кругах в начале XX века также исполнялись песни: «Вы послушайте, ребята, что струна-то говорит», «На заре было, на зорюшке», «Во субботу день ненастный», особенно любимая местными жителями. Разыгрывалась песня «Ехал пан, гулял пан»:
Ехал пан, гулял пан,
Ехал пан от князя пьян.
В центр круга выходил парень, прохаживался вдоль хоровода и выбирал девушку.
— Пан, ты мой панушка,
Пан-то ты мой, сударушка,
На вот тебе золотца,
Поцелуешь молодца.
Выбранная парнем девушка могла отказаться выходить с парнем, тогда песня продолжалась словами:
— Мне не надо золотца,
Не целую молодца.
После этого песня исполнялась сначала и повторялась до тех пор, пока парень не найдет девушку, которая выйдет с ним в центр хоровода. И образовавшаяся пара три раза целовалась. Тогда пелись слова:
— Мне не надо золотца,
Поцелую молодца.
Не менее сотни зрителей собиралось, чтобы посмотреть на то, как «играют круги». Старики смотрели с умилением, вспоминая свою молодость, родители с гордостью за свою молодёжь, красивую и хорошо одетую, дети с мечтами о том времени, когда они вырастут и сами станут в круги.
На следующий после Троицы понедельник — Духов день — «круги» так же «играли», но уже меньше собиралось участников и зрителей. Как правило, в этот день шёл дождь: «земля — именниница отдыхает», работать на земле в этот праздник было категорически запрещено.
После закрытия церкви в конце 1930-х годов, постепенно прекратилось и народное празднование Троицы. В храме, построенном в 1894 году, устроили зернохранилище, гараж для сельскохозяйственной техники, колокола сняли с колокольни.
В конце 1980-х годов здание было возвращено православной церкви, службы возобновились с 1991 года. Начиная с 2003 года постепенно восстановлена и фольклорная часть праздника. Совместными усилиями воскресной школы прихода храма Живоначальной Троицы, настоятелем которой с 1989 по 2005 год являлся о. Лев Юшков, жителей села и участников московских коллективов Православного учебного центра «Русские начала» (руководитель П. Карелин), фольклорной студии «На Поварской слободе» (руководитель О. Жабина) собраны и выучены песни, изучен и восстановлен традиционный костюм села. И сегодня посмотреть на «Троицкие круги» в Безводном собираются сотни людей. Правда, состав участников «кругов» несколько изменился: в хоровод встают все, кто знает песни: пожилые люди, их дети и внуки, гости праздника. Сейчас уже многие участники «кругов» одеты в заново сшитые безводнинские наряды. Праздник проходит днем, чтобы его могли посмотреть приехавшие издалека гости.
