Тест. Толстой против Толстого

Привычный образ Толстого — простая холщовая рубаха, борода, пронзительный взгляд из-под насупленных бровей. Фигура планетарного масштаба, он был во многом личностью противоречивой, и поэтому его жизнь, как корабль ракушками, обросла апокрифическими сюжетами. Какие из этих мифов имеют право на существование, а какие следует отнести к разряду домыслов? Об этом «Культура.РФ» беседует с автором трилогии о Льве Николаевиче Толстом Павлом Басинским.

— Потому что Толстой интересен. Я всегда много, наверное, как и все, читал Толстого. Очень люблю «Анну Каренину», повести «Хозяин и работник», «Хаджи-Мурат». А на протяжении последних пятнадцати лет каждый год бываю в Ясной Поляне. В сентябре, в день рождения писателя, здесь проходят писательские чтения. Ясная Поляна — уникальное место. Здесь сохранилось столько свидетельств жизни гения, и это касается не только дома, но и всего яснополянского ландшафта — системы прудов и парков, леса и яблоневого сада, который Толстой сажал своими руками. Наконец, здесь могила Толстого, удивительная могила — в лесу, на краю оврага. Это место захоронения загадочно, таинственно, задает много вопросов.

Меня всегда волновала тема ухода Толстого из Ясной Поляны. Почему старик бежит из своего дома, умирает на станции? Хотелось в этом разобраться, и так появилась первая книга — «Лев Толстой: Бегство из рая». Я предполагал, что она будет посвящена конкретно уходу Толстого. Но чтобы объяснить этот его парадоксальный, на первый взгляд, поступок, пришлось глубоко погрузиться в биографию Толстого: обратиться к истории его женитьбы, вникнуть в отношения с Софьей Андреевной, разобрать конфликты между Софьей Андреевной и духовным учеником Толстого Владимиром Чертковым, изучить историю завещания писателя и так далее.

— Этих двоих объединила жизнь. История противостояния Льва Толстого и отца Иоанна Кронштадтского широко известна. Тем не менее, исследуя жизнь Толстого, я среди прочего прочел и предсмертный дневник 1908 года «всероссийского батюшки». Меня поразили слова, в которых священник, человек добрый и отзывчивый на чужую боль и страдания, просит Бога покарать Толстого, убить его: «Убери с Земли этот труп зловонный, гордостью своею посмрадивший всю землю».

Они не были знакомы, они никогда не видели друг друга, никогда не переписывались, но тем не менее они были непримиримыми антагонистами. Отец Иоанн часто выступал с амвона с пламенными речами против Толстого, более того, писатель был предан анафеме, отлучен от церкви. Почему так произошло, почему два великих старца, два лучших русских человека того времени, которые должны были, казалось бы, понимать друг друга и помогать России, сползавшей в бездну революции, почему они оказались в состоянии противоборства? В этом противостоянии мне видится, собственно, начало Гражданской войны в России.

В качестве эпиграфа к книге я взял следующие слова Николая Лескова: «Нельзя хромать на оба колена. Нельзя одновременно любить Льва Толстого и Иоанна Кронштадтского», чтобы проиллюстрировать, каким был накал вражды между этими двумя гигантами и накал вражды в обществе. Война начинается в умах, а потом уже перемещается на поля сражений. Россия враждовала внутри самой себя. Так появилась вторая книга.

Третья часть «толстовской» серии «Лев в тени Льва» касается отношений писателя с сыном, который не сумел состояться, заслоненный мощной фигурой отца…

Лев Николаевич был многодетным отцом: Софья Андреевна родила ему тринадцать детей, правда, не все из них дожили до зрелого возраста, многие умерли в младенчестве.

Отношения с сыном Львом были наиболее конфликтными. Так получилось, что Лёля больше других сыновей понимал отца, любил его, старался ему следовать, даже подражал ему, но реализоваться рядом с таким гигантом было невозможно. Это стало крестом и несчастьем жизни Льва Львовича. Двух Львов Толстых история вместить не могла. Толстой предстает в моей книге не как великий писатель, не как мыслитель и философ, учитель человечества, а как отец.

— Беда в том, что некоторые из этих мифов сохранятся навсегда, с ними невозможно бороться. Я и не борюсь, а просто излагаю факты.

Самый распространенный миф — о том, что Толстой был в молодости чрезвычайно греховным человеком, а потом стал моралистом. И людям это кажется естественным: великий грешник становится великим мудрецом. В этом есть нечто привлекательное — такой вот противоречивый Толстой. Я не против подобной трактовки. Гений, в моем понимании, не может не быть противоречивым, парадоксальным, так как, чтобы обрести гармонию, он должен пропустить несовершенство мира через себя. Толстой действительно прожил очень сложную жизнь.

Но убеждение, что он в молодости много грешил, играл в карты, ездил к цыганам, что у него было много женщин, ошибочно. Да, действительно, у Толстого были женщины, он проиграл в карты родовое имение, но кто в те годы не кутил с цыганами и не спускал все до последней копейки? Жизнь и поступки молодого Толстого ничем не отличались от жизни и поступков большинства молодых людей того времени. Толстой же, по сравнению со сверстниками, был достаточно самоуглубленной личностью: вел дневник, следил за собой, переживал по поводу своих прегрешений, в записях его дневника видно, как он тщательно отслеживает собственные проступки, раскаивается в них. Более того, перед женитьбой Толстой показал этот дневник своей невесте, чем несколько ее шокировал.

— Это неправда. Толстой никогда не изменял своей жене, и тому есть масса доказательств в огромном количестве мемуаров, а также в дотошном, весьма подробном личном дневнике Софьи Андреевны. Наконец, есть предельно искренние дневниковые записи самого Льва Николаевича.

— Толстой был сложным человеком, но все его гости, его секретари отмечали, что жизнь в Ясной Поляне невероятно интересна, это была «жизнь в кубе». Все вращалось вокруг Толстого. Он был магнитом для самых интересных людей своего времени: в Ясную Поляну приезжали Горький, Репин, Чехов. Стоило Толстому уехать из Ясной Поляны, а он редко покидал имение, жизнь останавливалась, будто солнце заходило или пряталось за тучи, окружающие не понимали, что им делать, зачем они здесь… Так что рассказы о том, что Толстой был тяжелым человеком, который на всех давил, — неправда. Грешник, моралист, деспот, учитель, который все знал и всех поучал, — эти клише сложно преодолеть.

— С 1881 года Толстые начали на зиму выезжать в город, детям надо было учиться. Лев Николаевич тяготился Москвой, пыльной, шумной, многолюдной. Он всей душой любил деревню — природу, запахи, воздух, ощущения труда крестьянского. При любой возможности он старался уехать из Москвы, два раза, в апреле, уходил в Ясную Поляну пешком, с ночевкой по дороге.

Толстой искренне страдал из-за того, что он сидел за столом и делал, как ему казалось, очень легкую работу. Он считал писательство радостью, удовольствием, искусством, и то, что в это время рядом крестьяне трудятся в поте лица, его действительно мучило. Поэтому он хотел разделить с селянами их долю, в частности во время пахоты. И это был и впрямь тяжелый труд. Немногие знают, и я пишу об этом в первой книге, что Толстой в 1892–1893 годах два года работал в Рязанской губернии, где в то время был недород, крестьяне умирали от голода. Толстой открывал там бесплатные столовые и, рискуя своей жизнью и жизнью своих дочерей, зимой в санях проезжал десятки верст, чтобы инспектировать эти столовые, открывать новые. Они спасли десятки тысяч людей от голодной смерти.

Толстой был очень искренним и последовательным человеком в отношении каких-то моральных вопросов.

Многие осуждали его за морализм. На самом деле Толстой всю жизнь искал истину, а не знал ее. Нужно читать его дневники, из которых видно, как он развивался с течением жизни. В этом была беда толстовцев, его последователей, которые хотели, чтобы он огласил некую окончательную истину. А он уходил от них все дальше в своих размышлениях. Неслучайно Толстой умер на железнодорожной станции, буквально в пути.

«Культура.РФ» предлагает пройти тест на знание творчества Льва Николаевича Толстого. Возможно, он облегчит задачу читателю и подскажет, с чего начинать покорение «всего Толстого».