Славянский бестиарий

Покровитель и хозяин дома, в народных верованиях его считали духом покойного предка. Домового обычно представляли как маленького сморщенного старика, отдаленно похожего на старшего мужчину в семье. Он никому не показывался на глаза, жил за печкой, на чердаке или в хлеву.

Древние славяне верили, что домовой может предсказывать будущее, дотрагиваясь ночью до спящего. Если человеку казалось, что домовой коснулся его мягкой, мохнатой рукой, — нужно ждать счастье, богатство или свадьбу; если же гладкой и холодной — беду, бедность или болезнь. На Севере Руси женщины при помощи обрядов и гаданий спрашивали у домового, вернется ли муж с войны.

Как покровитель он оберегал домочадцев, охранял хозяйство от воров и присматривал за детьми. По поверьям, домовой ухаживал за полюбившейся ему скотиной, обычно за коровой или лошадью. Считалось, что он кормит и лечит животных, чистит и заплетает гриву. Нелюбимое животное домовой, напротив, мучил: если скотина внезапно умирала, говорили, что дух ее невзлюбил. Если в доме раздавались странные звуки, то их тоже приписывали домовому. Владимир Даль писал: «Для робких домовой бывает всюду, где только ночью что-нибудь скрипнет или стукнет; потому что и домовой, как все духи, видения и привидения, ходит только в ночи». Если его сердили, то он мог вредить — щипать спящих, прятать вещи, пугать, воровать продукты. Тогда домового нужно было задобрить подношениями: цветными лоскутками и монетами. Если хозяевам казалось, что домовой покинул дом, то ждали беды.

Если домовой — хозяин дома, то мифический покровитель леса — леший. Славяне считали лес опасным местом, граничащим с потусторонним миром, — там обитала нечистая сила. В темный лес отправляли в заговорах болезни, там, по поверьям, обитали кикиморы и русалки. Однако не ходить в лес крестьянин не мог: там пасли скотину, заготавливали дрова и материал для домов, охотились. Отношение к лешему было неоднозначным. Верили, что он сбивает путников с дороги, может даже убить. С другой стороны, он присматривал за заблудившимися детьми и помогал им найти дорогу домой.

Как и многие персонажи славянской мифологии, лешие считались «заложенными покойниками». Так называли людей, умерших «неправильной» смертью, — самоубийц, некрещеных и проклятых родителями детей. В некоторых районах Руси лешего считали потомком черта и ведьмы. Его описывали как старика с седой бородой, покрытого древесной корой, он мог менять рост и быть невидимым. Историк Михаил Чулков писал: «Когда ходят лешие между травой, то становятся с ней равны, а когда бегают по лесам, сравниваются с высотою оных». Кроме роста, он мог изменять и облик, превращаться в животных, прикидываться родственником человека. В народе верили, что заблудившийся в лесу путник под воздействием чар нечисти попадал в потусторонний мир. Чтобы выбраться из него, нужно было снять с себя всю одежду и надеть ее наизнанку.

Кикимора — женский образ домового — почиталась славянами как ночное божество. Они жили в домах, банях, кабаках и других постройках, особого вреда не приносили, но пугали людей по ночам. Считалось, что происходили кикиморы от умерших — убитых детей и мертворожденных, самоубийц и украденных нечистью.

Кикимор описывали как длинноволосых девушек, маленьких девочек или сгорбленных старух. В более позднее время они сменили место жительства и переселились в леса; появилась кикимора болотная — поросшая мхом скрюченная старушка в лохмотьях. Из глубины веков образ кикиморы дошел и до наших дней: до сих пор человека, который смешно или нелепо выглядит, называют кикиморой.

Если кто-то из домашних видел кикимору, это был верный признак: в доме не все благополучно. Также считалось, что кикимору могли подсадить в избу из мести — так делали недовольные плотники, если им не заплатили за работу. Тогда злой дух не ограничивался рукоделием, а ломал и крушил вещи, стучал и шумел по ночам. Словом, выживал жадного хозяина из дома. Избавить от беспокойного жильца за хорошую плату могли сами плотники или доки — люди, разрушающие чародейство.

Русалки — богини вод и лесов. Их называли по-разному: купалка, лесная девка, шишига, чертовка. Славяне верили, что русалки живут в реках, озерах, полях и лесах и по ночам расчесывают длинные зеленые волосы. Происхождение русалок связывали с преждевременной смертью девушек до замужества, с утопленницами, ими могли стать проклятые родителями дети. Их представляли как привлекательных девушек или же уродливых старух, с бледной кожей и горящими глазами. Образы русалок отличались в разных регионах: так, в Сибири из-за холодного климата их описывали косматыми и одетыми в лохмотья, а на юге — совсем юными девушками в светлых одеждах.

Представления о русалках отличались на протяжении веков: от хранительниц полей и лесов до дьяволов в женском обличье. Изначально образ русалки был близок к лесной нимфе, духу природы: в отличие от европейский морских дев у них не было рыбьего хвоста. Позднее их все больше отождествляли с нечистью. Про русалок говорили, что они пугают людей, могут утопить, защекотать до смерти, навредить посевам, украсть ребенка. Они же помогают земле плодоносить и возвращают пропавшую скотину. На Севере Руси верили, что русалки, словно ведьмы-оборотни, могут превращаться в разных животных: белок, коров, крыс, лягушек и других зверей.

Змей в славянской мифологии был посредником между небом и землей, поэтому считался одновременно опасным и добродетельным духом. Славяне верили, что в змея перевоплотился умерший предок. Домовую змею или ужа традиционно считали духом первого хозяина дома, который и после смерти охраняет покой домочадцев. В поздних мифах змей обрел черты дракона — стал крылатым и огнедышащим. Он являлся в облике огненной кометы в вихре, имел власть над градом и дождем. Он также воплощал силу подземного потустороннего мира.

В фольклоре змей превратился в многоголовое чудище, обычно его побеждал герой былины или сказки. Крылатый змей похищал прекрасных девушек, царских дочерей или охранял путь в потусторонний мир. Так, персонаж былин Змей Горыныч жил в горах и стерег мост в царство мертвых.

Полкана в народных верованиях считали полубогом и наделяли супергеройскими способностями. Историк Михаил Чулков писал: «Славяне приписывали ему чрезъественную силу и невоображаемую прыткость в бегании: он имел сверху до половины тело и сложение человеческое, а от пояса коневье». Но в отличие от диких кентавров, полкан был богатырем, в сказках и легендах выступал в качестве антагониста главного героя. В XVII веке были популярны лубочные картинки, на которых полуконь-получеловек сражался с русскими богатырями. Иногда его изображали с телом пса и головой человека — неслучайно собакам часто дают кличку Полкан.

В славянской мифологии упырем называли восставшего из могилы мертвеца. Как и вампиры, упыри пили кровь человека и животных. В народе верили, что упырями становились умершие колдуны и оборотни, а также «заложенные покойники», чьи души не могли успокоиться после смерти. Выглядели они, по представлениям древних славян, как конкретные умершие люди и появлялись в той же одежде, в которой их похоронили. Их описывали как существ с красными глазами и алым румянцем на щеках от выпитой крови, с хвостом и особым отверстием под коленом — через него вылетела душа. У них не было клыков — кровь упыри пили при помощи острого языка. Днем они лежали в земле, а ночью приходили в дома родной деревни. Упыри не могли далеко отходить от своей могилы — им нужно было вернуться в нее до рассвета. Народные былички — рассказы «очевидцев» о встречах с нечистью — часто описывали, как превратившийся в упыря умерший муж, приходил по ночам к жене.

В деревнях верили, что упыри становились причиной страшных эпидемий чумы и холеры. Если во время повального мора в каком-то человеке заподозрили упыря, его сжигали на костре. Думали также, что упыри «подрезают» жизнь — высасывают не только кровь, но и силы из внутренних органов, отчего человек быстро умирает. Народные поверья сохранили много способов расправы с духами, самый действенный — осиновый кол. Его нужно было вбить в нечисть или в могилу.

Под влиянием европейской культуры образ упыря все больше соединялся с образом вампира. Слово «упырь» позже приобрело переносное значение: так могли называть неприятного, упрямого и злого человека.