Об этом весть
       до старости древней
храните, села,
      храните, деревни.
Далёко,
    на Лене,
        забитый в рудник,
рабочий —
     над жилами золота ник.
На всех бы хватило —
          червонцев немало.
Но всё
    фабриканта рука отнимала.
И вот,
   для борьбы с их уловкою ловкой
рабочий
    на вора пошел забастовкой.
Но стачку
     царь
       не спускает даром,
над снегом
      встал
         за жандармом жандарм.
И кровь
    по снегам потекла,
             по белым, —
жандармы
      рабочих
          смирили расстрелом.
Легли
   и не встали рабочие тыщи.
Легли,
   и могилы легших не сыщешь.
Пальбу разнесло,
         по тундрам разухало.
Но искра восстанья
         в сердцах
              не потухла.
От искорки той,
       от мерцанья старого
заря сегодня —
       Октябрьское зарево.
Крестьяне забыли помещичьи плены.
Кто первый восстал?
          Рабочие Лены!
Мы сами хозяева земли деревенской.
Кто первый восстал?
          Рабочий ленский!
Царя прогнали.
       Порфиру в клочья.
Кто первый?
      Ленские встали рабочие!
Рабочий за нас,
        а мы —
            за рабочего.
Лишь этот союз —
         республик почва.
Деревня!
    В такие великие дни
теснее ряды с городами сомкни!
Мы шли
    и идем
        с богатеями в бой —
одною дорогой,
        одною судьбой.
Бей и разруху,
       как бил по барам, —
двойным,
     воедино слитым ударом!