«Хлеб давайте!»
      Хлеба мало —
кулачок
    хлеба́ припрятал.
Голову
    позаломала
тыща
    разных аппаратов.
Ездят замы,
    тратят суммы,
вздохи,
    страхи,
      ахи, охи.
Даже
   вкус
    теряем к сну мы
от возни
    и суматохи.
Мозг трещит,
      усталость в теле,
люди
   двигают горами.
По Союзу
    полетели
молнии
    и телеграммы.
Конкуренция
      и ругань,
папок
   «жалоб»
    пухнут толщи.
Уничтожить
    рад
      друг друга
разный
    хлебозаготовщик.
Затруднений соучастник,
случая
    не провороня,
кружит частник,
      вьется частник,
сея
  карканье воронье.
Вьются частники,
    а рядом
в трудовом
    упорстве
      наши,
обливаясь
    потом-градом,
выжимают
    хлеб
      из пашен.
Волоките
    пылеватой —
смерть!
    Усерден выше меры,
кто-то
    строит
      элеватор
из «входящих»…
    и фанеры.
Сонм
   часов
    летит задаром.
Днем
   рабочим
    стала ночь нам.
Всё
  в порядке разударном,
в спешном,
   в экстренном
    и в срочном.
В доску
   выплющились
      люди,
как не плющились давно.
Хлеб достанем,
      хлеб добудем!
Но…
Шум такой,
    по-моему, нелеп.
Вопросом
    в ушах
      орание:
Разве
   то,
     что понадобится хлеб,
мы
  не знали заранее?