Товарищами
       были они
по крови,
     а не по штатам.
Под рванью шинели
           прикончивши дни,
бурчали
     вдвоем
         животом одним
и дрались
     вдвоем
         под Кронштадтом.
Рассвет
    подымался
          розоволик.
И в дни
    постройки
          и ковки
в два разных конца
          двоих
              развели
губкомовские путевки.
В трущобе
      фабричной
            первый корпел,
где путалась
       правда
           и кривда,
где стон
     и тонны
         лежат на горбе
переходного периода.
Ловчей
    оказался
         второй удалец.
Обмялся
     по форме,
          как тесто.
Втирался,
     любезничал,
            лез
и долез
    до кресла
         директора треста.
Стенгазнул
      первый —
            зажим тугой!
И черт его
      дернул
         водить рукой, —
смахнули,
     как бы и нет.
И первый
     через месяц-другой
к второму
     вошел в кабинет.
«Товарищ…
      сколько мы…
             лет и зим…
Гора с горою…
        Здоро́во!»
У второго
     взгляд —
          хоть на лыжах скользи.
Сидит
   собакой дворовой.
«Прогнали, браток…
           за што? —
                 не пойму.
Хоть в цирке
       ходи по канату».
«Товарищ,
      это
        не по моему
ведомству
      и наркомату».
«Ты правде,
      браток,
          а не мне пособи,
вгрызи
    в безобразие
           челюсть».
Но второй
      в ответ
          недовольно сопит,
карандашом ощерясь:
«А-а-а!
    Ты за протекцией.
             Понял я вас!»
Аж камень
      от гнева
           завянет.
«Как можно,
       без всяких
             протекций
                   явясь,
просить о протекции?
            Занят».
Величественные
         опускает глаза
в раскопку
      бумажного клада.
«Товарищ,
      ни слова!
           Я сказал,
и…
  прошу не входить
           без доклада».
По камню парень,
          по лестнице
                вниз.
Оплеван
     и уничтожен.
«Положим, братцы,
          что он —
               коммунист,
а я, товарищи,
        кто же?»
В раздумьи
      всю ночь
           прошатался тенью,
а издали,
     светла,
нацелилась
      и шла к учреждению
чистильщика солнца
           метла.