Дом за домом
       крыши вздымай,
в небо
   трубы
      вверти!
Рабочее тело
      хольте дома,
тройной
    кубатурой
         квартир.
Квартирка
      нарядная,
открывай парадное!

Входим —
     и увидели:
вид —
   удивителен.
Стена —
    в гвоздях.
         Утыкали ее.
Бушуйте
    над чердаками,
            зи́мы, —
а у нас
    в столовой
          висит белье
гирляндой
     разных невыразимых.
Изящно
    сплетая
        визголосие хоровое,
надрывают
      дети
         силенки,
пока,
   украшая
        отопление паровое,
испаряются
      и высыхают
            пеленки.
Уберись во-свояси,
         гигиена незваная,
росой
   омывайте глаза.
Зачем нам ванная?!
          Вылазит
              из ванной
проживающая
       в ванне
           коза.
Форточки заперты:
         «Не отдадим
               вентиляции
пот
  рабочих пор!»
Аж лампы
     сквозь воздух,
            как свечи, фитилятся,
хоть вешай
      на воздух
           топор.
Потолок
     в паутинных усах.
Голова
    от гудения
         пухнет.
В четыре глотки
        гудят примуса
на удивление
       газовой кухне.
Зажал
   топор
      папашин кулачи́на, —
из ноздрей
     табачные кольца, —
для самовара
       тонкая лучина
папашей
     на паркете
          колется.
Свезенной
     невыбитой
          рухляди скоп
озирает
    со шкафа
         приехавший клоп:
«Обстановочка ничего —
            годится.
Начнем
    размножаться и плодиться».
Мораль
    стиха
       понятна сама,
гвоздями
     в мозг
        вбита:
— Товарищи,
      переезжая
           в новые дома,
отречемся
     от старого быта!