Владимир Бенедиктов
Запретный плод
Люди — дети, право, дети.
Что ни делайте, всегда
Им всего милей на свете
Вкус запретного плода.
Человек — всегда ребенок,
Говоришь ему: ‘Не тронь! ’ —
Из хранительных пеленок
Всё он тянется в огонь.
Иногда с ним просто мука:
‘Дай мне! Дай! ’ — ‘Нельзя. Тут бука’.
— ‘Цацу дай! ’ — ‘Нельзя никак’.
Рвется, плачет он. Досада!
‘На, бесенок! На! ’ — ‘Не надо’.
— ‘Да ведь ты просил? ’ — ‘Я — так…’
Что ни делайте, всегда
Им всего милей на свете
Вкус запретного плода.
Человек — всегда ребенок,
Говоришь ему: ‘Не тронь! ’ —
Из хранительных пеленок
Всё он тянется в огонь.
Иногда с ним просто мука:
‘Дай мне! Дай! ’ — ‘Нельзя. Тут бука’.
— ‘Цацу дай! ’ — ‘Нельзя никак’.
Рвется, плачет он. Досада!
‘На, бесенок! На! ’ — ‘Не надо’.
— ‘Да ведь ты просил? ’ — ‘Я — так…’