Айдар Гайнуллин: «Моя музыка имеет свое лицо»

— Мы познакомились еще до фильма «Эйфория». Сначала я принимал участие в его спектакле «Бытие №2». Когда мне предложили, я какое-то время колебался, соглашаться или нет, поскольку представлял себе театр немного иначе. Меня шокировал этот спектакль, но все же я решил попробовать. Мы начали репетировать, и оказалось очень интересно. Это был мой первый опыт работы в театре. В спектакле я играл музыку разных композиторов в своих обработках. Ивану нравилось мое исполнение, и он спросил, могу ли я сочинить музыку к его новому фильму. «Эйфория», кстати, его первый фильм как режиссера. Я предупредил, что у меня нет композиторского образования, да и я не сочинял до этого. Иван сказал: «Но ты же так тонко чувствуешь музыку». Фильма на тот момент еще не было. Он показал мне фотографии, где будут происходить съемки, прислал сюжет, начал меня настраивать на то, какая должна быть музыка, что нужно подчеркнуть, и я попробовал сочинить. Музыка сразу всем понравилась, чему я был удивлен.

— Да, интересно, когда музыка появляется первой, а потом уже возникает кино. И вся группа — операторы, актеры — сначала слушают музыку, настраиваются, а затем снимают фильм. После «Эйфории» ко мне обратился режиссер Слава Росс. Ему очень понравилась эта работа. В то время музыка из «Эйфории» стояла у всех на рингтонах. Слава предложил мне написать музыку к фильму «Сибирь. Монамур». Там была поставлена совершенно другая задача, так как половину фильма уже отсняли. Нужно было сочинять, выверяя соответствие с видеоматериалом по секундам.

Это была кропотливая, сложная работа, но я взялся за нее с удовольствием, так как сам фильм мне показался интересным. Он получил множество международных кинопремий. Продюсировал его Люк Бессон и самая крупная компания в Европе — EuropaCorp. Они делали мировой прокат этого фильма. Люк Бессон сказал, что не видел таких фильмов в России, как «Сибирь. Монамур». Он сам лично смонтировал финальные эпизоды.

И с Иваном Вырыпаевым, и со Славой Россом я получил колоссальный опыт, но абсолютно разный. Конечно, со Славой было сложнее, потому что были четкие рамки, он мне говорил: «Вот здесь, на седьмой секунде, надо довести до кульминации, а вот в этой части — просветление». Кроме того, в этом фильме требовался какой-то экзотический сибирский колорит. Для этого я использовал необычные инструменты, например тувинский игил. Он имеет две струны, головка грифа изготовлена в виде головы лошади, инструмент держат подобно виолончели, играть нужно смычком. Я попробовал записать его у себя дома. Конечно, я непрофессионально играю на игиле, по слуху попытался изобразить какие-то скрипы, эффекты. Слава послушал и сказал, что этот тембр подходит идеально, и я стал сочетать игил с оркестром, с электронными звуками. Также в этом фильме я использовал бансури (индийскую флейту), башкирский курай (басовый) для изображения ветра. В фильме я сам и спел, и сыграл. Некоторые партии исполнил Павел Новиков — музыкант, который специализируется на этих инструментах, он учился в Индии.

— Сложно сказать, какой у меня любимый фильм. Мне нравятся разные жанры. Не бывает такого, чтобы все было идеально. Иногда сюжет отличный, но музыка достаточно примитивная, иногда наоборот. Конечно, музыка может спасти картину, и порой именно благодаря музыкальному сопровождению фильм становится популярным у зрителей, получает престижные премии. Мне не хотелось бы называть примеры, но, безусловно, такое бывает.

— Сейчас, наверное, другое время, другая музыка. Если посмотреть на нашу эстраду — там происходит то же самое. Песни крутятся и исчезают. Может быть, дело в том, что раньше сочиняли не фоновую музыку, а самоценную, она могла существовать отдельно. А сейчас зачастую музыка на втором плане, просто сопровождает фильм. В фильмах нет яркой темы, которая бы запоминалась. Возможно, такие темы есть, но продюсеры радиостанций, телевидения не дают им выхода. Хотя если посмотреть на этот вопрос шире, в мировом масштабе, то все-таки хитов немало: музыка Эннио Морриконе, Ханса Циммера, Яна Тирсена («Амели»), Джеймса Уорнера («Титаник»), темы из «Звездных войн», «Пиратов Карибского моря». Эта музыка пользуется большой популярностью, часто исполняется.

Из российских композиторов мне нравится творчество Эдуарда Артемьева, Алексея Айги, например. С Алексеем мы работали в одном проекте «Сказки народов мира». Я сочинял музыку к татарским сказкам, которые читали Чулпан Хаматова, Марат Башаров, Тимати, Сергей Шакуров, Алсу, Рената Литвинова. Алексей сочинял к чувашским сказкам, и мне его произведение показалось очень интересным. Конечно, чтобы стать хитом, музыка должна запоминаться. С «Эйфорией» так и получилось. Она написана на грани классики и популярной музыки, как у Пьяццоллы, сразу запоминается и нравится слушателям.

— Моя музыка имеет свое лицо. Она не фоновая, ее можно исполнять отдельно. Будет звучать музыка из «Эйфории». Кроме того, главная тема из фильма Ивана Вырыпаева «Кислород» станет основой композиции «Алина», в которой примет участие прима-балерина Большого театра Марианна Рыжкина и солисты Большого театра. Концерт в Доме музыки завершит мой юбилейный год, поэтому он особенно значим для меня. Мы исполним и уже знакомые, любимые зрителями пьесы, и какие-то новые композиции, премьеры. Это будет праздник самой разнообразной музыки!

— Коллективы филармонии примут участие в моем юбилейном вечере. Мы планируем совместные выступления с хором, оркестрами «Инструментальная капелла», «Русские узоры», ансамблем баянистов «Русский тембр».

В материале использованы фотографии из личного архива Айдара Гайнуллина.