Къ себѣ влюбяся ждетъ Аргеліи пастухъ,
Котораго она поколѣбала духъ.
Такъ паство ждетъ весны, земледѣльцы жнива,
Снять то, что сѣвъ сулитъ и обѣщаетъ нива.
Пастухъ разгоряченъ пастушкою горитъ,
И ждавъ ее въ шалашъ онъ ето говоритъ:
Восточная зѣзда, видъ лутчій темной ночи,
Взойди, взоиди скоряй и освѣти мнѣ очи!
Тобою данная палитъ мою кровь рѣчь;
Прийди прийди скоряй, не дай мнѣ сердца сжечь!
Я мышлю о тебѣ, я весь горю тобою,
И не владѣю я ужъ болѣе собою;
Такъ ты мнѣ слово давь, меня не обмани,
И слова даннаго ты мнѣ не отмѣни!
Ты сердцу моему утѣхи предвѣщала;
Къ Павзанію прийти ты въ рощу обѣщала,
И поручить ему прелѣстныя красы:
Я жду минуты той какъ ждутъ луга росы,
Какъ ждутъ на сѣкокосъ себѣ съ косою ведра,
Или ужину съ нивъ и умолота щедра.
Воображаю я красу твою себѣ,
И прилѣпляюся я мысленно къ тебѣ:
Въ изнеможеніи я страсти не крѣплюся;
Что жъ будетъ, какъ къ тебѣ я дѣйствомъ прилѣплюся!
Восхитишь ты мою воспламененну кровь,
Взойдетъ на вышшую степень моя любовь,
Какъ солнце до сего дошедъ жарчайта знака,
Который на лугахъ зовемъ мы знакомъ рака.
Но естьли не прійдешь ты къ етой сторонѣ,
Иль будешь ты пришедъ сопротивляться мнѣ;
Такъ будешь моему всево ты сердцу зляе,
Колико ты. Всево на свѣтѣ мнѣ миляе.
Подобно изъ земныхъ исходитъ тако нѣдръ,
Ко Флорѣ на луга противный бурный вѣтрь:
А я красавицы приходъ моей считаю,
Часами, въ кои я какъ снѣгъ весной растаю.
Но се идетъ она ево увеселить:
Идеть она къ нему, кровь больше воспалить.
И усугубити ему въ любови щастье,
Разсыпать непогодь и разогнать ненастье,
Сама любовію нѣжнѣйшею горя:
По бурѣ всходитъ такъ на небеса заря,
И дня приятнаго пгеддвѣріе являетъ,
А ожиданьемь дня уже увеселяетъ.
Отпрыгиваетъ такъ быть вѣткою сучокъ,
Такъ кажеть листики цвѣтка очамь пучокъ,
Въ густѣйши онъ идеть съ любовницею тѣни,
Аргелію къ себѣ сажаеть на колѣни.
Павзаній стыдно мнѣ, что я пришла къ тебѣ:
Не представляла я сей робости себѣ,
Въ которую меня отважности ввергаютъ:
Къ закланью агницы не сами прибѣгаютъ,
Не преклоняются къ сорванію цвѣты.
О коль я дерзостна, коль дерзостенъ и ты!
Ни рдись не трепѣщи, что я тебя милую,
И чувствуй лишь любовь! И такъ тебя цѣлую.
Но ты цѣлуешься и жмуряся глядишь.
Я жмурюсь отъ тово, что ты меня стыдишь.
Спокой любезная свои дрожащи члѣны;
Едины только зрять сіе древа зѣлены.
Я въ дерзости моей стыжуся и тебя,
И липъ и сей травы, и ахъ, сама себя.
Но стыдъ Аргелію хотя и поражаетъ;
Однако жаръ ея и больше умножаетъ.
Духъ весь въ Аргеліи любовью воспылалъ,
И исполняется, чево пастухь желалъ.