Съ Клименою Касандръ по ягоды пошелъ,
И въ рощѣ ходя съ ней, съ ней много ихъ нашелъ,
И говоритъ онъ такъ: хоть ягоды и зрѣлы;
Не трогай ихъ: смотри на нихъ; такъ будутъ цѣлы:
Смотри на ихъ красы доволясь мыслью той,
Подобно такъ какъ я твоею красотой.
Престань, престань шутить, да ягоды не кушай.
Ѣшь ягоды одна, ѣшь ягоды и слушай,
Что буду говорить: я слушать не хочу:
Пойди отселѣ прочь иль громко закричу,
И въ паствѣ раскажу колико ты дерзаешь.
Прости, когда меня безъ жалости терзаешь.
Постой, постой —- иду; не любишь ты меня.
А ты по ягоды невинную взманя,
Мнѣ вольностью моей доволиться мѣшаешь,
И со свободой мя невинности лишаешь:
Пойди, доколь еще владѣю я собой.
На что ходила я по ягоды съ тобой!
Пойди —- суровостью противъ меня ты чьванься,
Иду съ мученіемъ —-пойди —- ахъ нѣтъ останься.
Не агница ль бѣжитъ сама ко звѣрю въ лѣсъ,
Стремящася сама, чтобъ волкъ ее унесъ:
Не птичка ли летитъ во сѣти распущенны:
Не тучи ли къ дождю надъ рощей возмущенны:
Не жатвенна ль уже минуты мнѣ часа:
Не хочетъ ли скосить лужайку здѣсь коса:
Не лилія ли здѣсь: не роза ли здѣсь вянетъ:
Не громъ ли на меня изъ страшной тучи грянетъ.
Какъ солнечны лучи взойдутъ на оризонть,
И освѣщаются луга, лѣса и понтъ,
Ко удовольствію по темной ночи взора,
Предшествуетъ лучамъ багряная аѵрора,
И возбуждая птицъ гоня за паство тѣнь,
Прекрасный пастухамъ предвозвѣщаетъ день:
А мнѣ смятеніе твое предвозвѣщаетъ,
Что тщетно кровь моя жаръ страсти ошущаетъ
И вмѣсто ахъ! Зари гонящей тѣни зракъ,
Мнѣ жизни моея являетъ вѣчный мракь.
Я чаялъ то что ты нѣжнѣйшая дѣвица:
А ты свирепая и алчущая львица.
Конечно зачалась во злѣйшихъ ты часахъ…
Въ непроходимыхь ты родилася лѣсахъ,
Суровѣйшими тамъ питалася плодами,
И напоялася горчайшими водами.
Ахъ! Нѣть отъ нѣжныя родилась я крови;
Не знала бъ безъ тово я нѣжныя любви,
И о Касандрѣ бы не думала во вѣки.
О горы и долы, дубровы, рощи, рѣки!
Свидѣтели мнѣ вы: любила ль я ево.
Но едака любовь не стоитъ ни чево:
Деревья таковы, которыя безплодны:
Шиповникъ безъ цвѣтовъ и рытвины безводны.
И естьли кто прямой любови не вкушаль,
На свѣтѣ тотъ себя еще не утѣшалъ.
А я по одному то знаю вображенью,
И по несносному тобой себѣ раженью.
Я прямо не любиль по нынѣ ни ково:
А ты дражайшая миляе мнѣ всево.
Коль я тебѣ мила, оставь меня ты въ волѣ,
И ни чево себѣ въ любви не требуй болѣ.
Когда бы для тово родился виноградъ,
Чтобъ только имъ одинъ довольствовался взглядъ;
Начто бы ягоды такія распложати:
Или желаніе къ досадѣ умножати?
Такой я сладости въ любови не хочу:
Однажды я сказалъ и вѣчно замолчу.
Молчитъ, однако онъ пастушку осязаетъ:
Пастушка пастуха взаимно лобызаеть.