Быть голубкой его орлиной!
Больше матери быть, — Мариной!
Вестовым — часовым — гонцом —

Знаменосцем — льстецом придворным!
Серафимом и псом дозорным
Охранять непокойный сон.

Сальных карт захватив колоду,
Ногу в стремя! — сквозь огнь и воду!
Где верхом — где ползком — где вплавь!

Тростником — ивняком — болотом,
А где конь не берёт, — там лётом,
Все ветра полонивши в плащ!

Чёрным вихрем летя беззвучным,
Не подругою быть — сподручным!
Не единою быть — вторым!

Близнецом — двойником — крестовым
Стройным братом, огнём костровым,
Ятаганом его кривым.

Гул кремлёвских гостей незваных.
Если имя твоё — Басманов,
Отстранись. — Уступи любви!

Распахнула платок нагрудный.
— Руки настежь! — Чтоб в день свой судный
Не в басмановской встал крови.

Трём Самозванцам жена,
Мнишка надменного дочь,
Ты — гордецу своему
Не родившая сына…

В простоволосости сна
В гулкий оконный пролёт
Ты, гордецу своему
Не махнувшая следом…

На роковой площади
От оплеух и плевков
Ты, гордеца своего
Не покрывшая телом…

В маске дурацкой лежал,
С дудкой кровавой во рту.
— Ты, гордецу своему
Не отёршая пота…

— Своекорыстная кровь! —
Проклята, проклята будь
Ты — Лжедимитрию смогшая быть Лжемариной!

— Сердце, измена!
— Но не разлука!
И воровскую смуглую руку
К белым губам.

Краткая встряска костей о плиты.
— Гришка! — Димитрий!
Цареубийцы! Псе́кровь холопья!
И — повторённым прыжком —
На копья!

— Грудь Ваша благоуханна,
Как розмариновый ларчик…
Ясновельможна панна…
— Мой молодой господарчик…

— Чем заплачу за щедроты:
Тёмен, негромок, непризнан…
Из-под ресничного взлёту
Что-то ответило: — Жизнью!

В каждом пришельце гонимом
Пану мы Иезусу — служим…
Мнёт в замешательстве мнимом
Горсть неподдельных жемчужин.

Перлы рассыпались, — слёзы!
Каждой ресницей нацелясь,
Смотрит, как в прахе елозя,
Их подбирает пришелец.