Максим Горький
Песни из очерка На Чангуле
1
Темная дорога ночью среди степи —
Боже мой, о боже, — так страшна!
Я одна на свете, сиротой росла я;
Степь и солнце знают — я одна!
Красные зарницы жгут ночное небо, —
Страшно в синем небе маленькой луне!
Господи! На счастье иль на злое горе
Сердце мое тоже все в огне?
Больше я не в силах ждать того, что будет…
Боже мой, как сладко дышат травы!
О, скорей бы зорю тьма ночная скрыла.
Боже, как лукавы мысли у меня…
Буду я счастливой, — я цветы посею,
Много их посею, всюду, где хочу!
Боже мой, прости мне! Я сказать не смею
То, на что надеюсь… Нет, я промолчу…
Крепко знойным телом я к земле приникла,
Не видна и звездам в жаркой тьме ночной.
Кто там степью скачет на коне на белом?
Боже мой, о боже! Это — он, за мной?
Что ему скажу я, чем ему отвечу,
Если остановит он белого коня?
Господи, дай силу для приветной речи,
Ласковому слову научи меня.
Он промчался мимо встречу злым зарницам,
Боже мой, о боже! Почему?
Господи, пошли скорее серафима,
Белой, вещей птицей вслед ему!
2
Ой, Мара!
К тебе под оконце
Пришел я недаром сегодня,
Взгляни на меня, мое солнце,
Я дам тебе, радость господня,
Монисто и талеры, Мара!
Ой, Мара!
Пусть красные шрамы
Лицо мое старое режут, —
Верь — старые любят упрямо
И знают, как женщину нежить.
Поверь сердцу старому, Мара!
Ой, Мара!
Ты знаешь, — быть может,
Бог дал эту ночь мне последней,
А завтра меня уничтожит, —
Так пусть отслужу я обедню
Святой красоте твоей, Мара!
Ой, Мара!
Темная дорога ночью среди степи —
Боже мой, о боже, — так страшна!
Я одна на свете, сиротой росла я;
Степь и солнце знают — я одна!
Красные зарницы жгут ночное небо, —
Страшно в синем небе маленькой луне!
Господи! На счастье иль на злое горе
Сердце мое тоже все в огне?
Больше я не в силах ждать того, что будет…
Боже мой, как сладко дышат травы!
О, скорей бы зорю тьма ночная скрыла.
Боже, как лукавы мысли у меня…
Буду я счастливой, — я цветы посею,
Много их посею, всюду, где хочу!
Боже мой, прости мне! Я сказать не смею
То, на что надеюсь… Нет, я промолчу…
Крепко знойным телом я к земле приникла,
Не видна и звездам в жаркой тьме ночной.
Кто там степью скачет на коне на белом?
Боже мой, о боже! Это — он, за мной?
Что ему скажу я, чем ему отвечу,
Если остановит он белого коня?
Господи, дай силу для приветной речи,
Ласковому слову научи меня.
Он промчался мимо встречу злым зарницам,
Боже мой, о боже! Почему?
Господи, пошли скорее серафима,
Белой, вещей птицей вслед ему!
2
Ой, Мара!
К тебе под оконце
Пришел я недаром сегодня,
Взгляни на меня, мое солнце,
Я дам тебе, радость господня,
Монисто и талеры, Мара!
Ой, Мара!
Пусть красные шрамы
Лицо мое старое режут, —
Верь — старые любят упрямо
И знают, как женщину нежить.
Поверь сердцу старому, Мара!
Ой, Мара!
Ты знаешь, — быть может,
Бог дал эту ночь мне последней,
А завтра меня уничтожит, —
Так пусть отслужу я обедню
Святой красоте твоей, Мара!
Ой, Мара!