Три полудницы-девицы
У лесной сошлись криницы,
Час полдневный в этот миг
Прозвенел им в ветках, в шутку,
И последнюю минутку
Уронил в лесной родник.
И одна из тех причудниц,
Светлокудрых дев-полудниц
Говорит меж двух сестер:
«Вот уж утро миновало,
А проказили мы мало
Я с утра крутила сор,
Прах свивала по дорогам,
На утесе круторогом
Отдохнула — и опять,
Все крутила, все крутила,
Утомилась к полдню сила, —
После полдня что начать?»
И ответила другая:
«Я с утра ушла в поля,
Жили там серпы, сверкая,
Желтый колос шевеля,
Спелый колос подсекая.
Посмотрела я кругом,
На меже лежит ребенок,
Свит в какой-то тесный ком,
Сжат он в саван из пеленок.
Я догадлива была,
Я пеленки сорвала,
Крик раздался, был он звонок,
Но душа была светла,
Я ребенка унесла,
И по воздуху носила
Утомилась к полдню сила,
А ребенок стал лесным, —
Что теперь мне делать с ним?»
И последняя сказала:
«Что ж, начните то ж сначала, —
Ты крути дорожный прах,
Ты, ребенка взяв от нивы,
Закрути его в извивы,
И качай в глухих лесах».
«Ну, а ты что?» — «Я глядела,
Как в воде заря блестела,
Вдруг послышались шаги,
Я скорее в глубь криницы:
Для полудницы-девицы
Люди — скучные враги.
Я в кринице колдовала,
Я рождала зыбь опала,
Я глядела вверх со дна,
И глядели чьи-то очи,
Путь меж нас был все короче,
Чаровала глубина,
Чаровала, колдовала,
И душа позабывала
О намеченном пути,
Кто-то верхний позабылся,
Здесь, в глубинах очутился,
Я давай цветы плести,
Горло нежное сдавила,
Утомилась к полдню сила,
Вверх дорогу не найти.
Я же здесь».
И три девицы,
У лесной глухой криницы,
Смотрят, смотрят, зыбок взор.
Ждут, и вот прошла минутка,
Вновь звенит мгновений шутка,
Вне предельностей рассудка: —
«Сестры! Дальше! На простор!»