Полдень. Тихо в поле.
Ветерок не веет,
Точно сон-дремоту
Нарушать не смеет.

Лишь в траве кузнечик,
Спрятавшись, стрекочет, —
Слышишь, точно кто-то
В поле косу точит.

И томит дремота,
Душу обнимая…
Лег в траву я. Грезит
Дума, засыпая…

Вот я вижу поле
Дальнее, родное —
И над ним без тучек
Небо голубое.

Жарко, воздух душен —
Солнце припекает…
Девушка-батрачка
Сено подгребает.

Под лучами солнца
Жарится, бедняжка;
Липнет к ее телу
Белая рубашка.

На груди батрачки
Ворот распустился,
И платочек красный
С головы свалился…

Тяжело, неровно
Грудь, волнуясь, дышит;
На щеках горячих
Жар-румянец пышет;

Распустились косы,
Падают на плечи, —
И звучат тоскливо
Девушкины речи:

«Ты вот от жары-то
Спрятался, поди-ка;
Я же здесь на солнце
Жарюсь, горемыка…»

Я ей отвечаю:
«Бросила б работу, —
Под такой жарою
Дело не в охоту!» —

«Бросила б работу!
Да ведь как же бросить?
А придет хозяин
Да работу спросит?

Я не дочь родная, —
Девка нанятая;
Нанялась — так делай,
Устали не зная.

Делай, хоть убейся,
Не дадут потачки…
Тяжела ты доля, —
Долюшка батрачки!»

Сон одолевает,
Дума засыпает…
Снится ей, что вечер
Тихий наступает.

Неба край сияет
Золотой зарею;
Воздух свеж и пахнет
Скошенной травою.

Девушка-батрачка,
Прислонясь у тына,
Смотрит в перелесок, —
На лице кручина…

Вот из перелеска
Песня раздается,
В воздухе росистом
И звенит, и льется…

И из перелеска,
Узкою тропою,
Вышел в поле парень
На плече с косою

Подошел он к тыну,
Девушку ласкает, —
Девушка, целуя,
Парня обнимает…

Говорит: «Желанный!
Долго ли нам биться:
От людей украдкой
Видеться, сходиться?

Нет нам светлой доли, —
Нет нам, видно, счастья!..
У людей жизнь — вёдро:
А у нас — ненастье…

У людей свой угол,
У людей есть поле, —
А у нас с тобою
Ни угла, ни воли…» —

«Потерпи, голубка!
Не тужи о доле;
Будет у нас угол,
Будет у нас поле…

Потерпи, голубка!
Разживусь казною —
И в селе избу я
Светлую построю.

Над избой прилажу
Я коньки резные;
Сделаю у окон
Ставни расписные.

Обсажу ветлами
У избы крылечко…
На крылечко выйдешь
Ты, мое сердечко!..

И меня из поля
Будешь дожидаться, —
Будут на нас люди,
Глядя, дивоваться!..»

И под эти речи
Позабыто горе, —
И батрачка верит,
Верит светлой доле.

Хорошо ей, любо…
Смотрит парню в очи…
В поле же ложится
Тихий сумрак ночи.