Чудовище простерлось между скал,
Заворожив гигантские зеницы.
Махровый ветр персты его ласкал,
Пушистый хвост золоторунной птицы.
Сияющим, теплеющим зигзагом
Тянулось тело меж колючих трав…
И всем понятней было с каждым шагом
Как неизбежно милостив удав.
Свои даря стократные слова,
Клубилося невнятной колыбели…
Чуть двигаясь, шептали: «раз» и «два»,
А души жуткие, как ландыши, слабели.