Нет! При распре духа с телом,
Между верою и знаньем,
Невозможно мне быть целым,
Гармоническим созданьем. Спорных сил разорван властью,
Я являюсь, весь в лоскутьях,
Там и здесь — отрывком, частью,
И теряюсь на распутьях. Полн заботами с рассвета
О жилище да о хлебе
Слышу голос: ‘Брось все это!
Помышляй о божьем деле! ‘ Там внушает мне другое
Наших знаний окаянство:
Небо! … Что оно? Пустое
Беспредельное пространство. Там, быть может, все нелепо,
Как и здесь! А тут иное
Вновь я слышу: ‘Веруй слепо
И отвергни все земное! Божьих птиц, что в небе реют.
Кормит госпола десница:
Птицы ж те не жнут не сеют’.
Это так — да я не птица. Воробья хранит всевышний;
Воробей на ветку сядет
И клюет чужие вишни;
Клюнь-ка смертный: скажут крадет Вот, терплю я все лишенья,
Жесткой все иду дорогой,
Дохожу до наслажденья —
Говорят: ‘Грешно; не трогай! Смерть придет — и что здесь больн,
Там тебе отрадой станет’.
Так!.. Да думаю невольно:
А как смерть меня обманет?