Рождественские обходы дворов пастухом в Рамонском районе Воронежской области
В селах Рамонского района Воронежской области были широко распространены рождественские обходы дворов пастухом. Этот обряд существовал только в селах, расположенных по реке Воронеж: Сенное, Ситная, Нелжа, Карачун, Пятая сотня, Лопатки, Чертовицы. Для южнорусской территории в целом обходные обряды с участием пастуха не характерны, однако «пастушьи обходы домов» на Рождество существовали в Рязанской области [Тульцева Л.А.]. Из истории заселения Рамонского района известно, что эта территория еще в XII веке входила в состав Рязанского княжества и активно осваивалась рязанскими переселенцами.
Обряд обхода пастухом дворов на Рождество включает множество архаичных элементов, указывающих на особый сакральный статус пастуха в крестьянской общине. Содержание и последовательность действий во всех селах практически одинакова, различия касаются лишь деталей обряда и вербальных обрядовых формул.
Обычно пастух совершал обход всех домов в селе ранним утром, часа в 3–4, сразу после праздничной церковной службы: «Прям этим утром, на Раждяство, и всех абайдеть за ночь»[c. Нелжа].
В селе Ситная существовала специализация пастухов: одни пасли коров, другие — овец. Пастух, который пас овец, на Рождество обходил дворы только тех хозяев, которые держали овец, а другие пастухи не принимали участия в этом ритуале: «Хадил, у каво овцы были, а каровьи ни хадили» [с. Ситная].
Войдя в дом, пастух поздравлял с праздником и разбрасывал зерно, имитируя действия при посеве: «Пастух заходил в каждый дом. Говорил: «Ягнятки гладки, бегають па лавки», сыпал в избе» (с. Пятая Сотня); «Хóдить с зерном, захóдя в дом и читая: «Телятки гладки, хвасты па пятки, прыгають па лавки», читаить — чтоб в доме всё была харашо, ну и за эта ему дають» (с. Ступино); «Хадил пастух. Падол держишь, а он: «Ягнятки гладки, сигають па лавки, хвасты па пятки»» (с. Нелжа); «Ну, паздароваитца, и: «Пришел пастушок, прося пиражок. Ягнятки гладки, бегають па лавки» и апять: «Пришел пастушок, прося пиражок». Можа кто и давал хлеб…» (с. Ситная); «Хадили пастухи, штоб весть была скатину. Ну вот: «На триста авец, на двести каров», — всё гаварили» (с. Карачун).
Пастух рассыпал зерна по всему дому, либо по углам дома. Особый случай — насыпание зерна в фартук девушкам: «Мы, дявчоночки, держим падол, а он там — пашаничкя, ячмень, просо, вот и швыряя… Ну, и: «С праздничкам!»» [с. Нелжа].
Чаще всего для посыпания использовалось какое-либо определенное зерно — овес или пшеница, реже могли сыпать любое. Рассыпанное зерно хозяйки собирали и отдавали на корм курам, скотине, считалось, что это будет благоприятно на них воздействовать.
Обычно к приходу пастуха относились как к обязательной и необходимой части праздника, верили в то, что его приход послужит защитой для скота. Пастуха было принято одаривать выпечкой или деньгами. Однако некоторые жители сел воспринимали обход пастуха как сбор подаяния: «Хадил пастух, пабиралси» [с. Сенное].
Произносимые пастухами приговоры явно указывают на продуцирующую цель этого обряда, направленного, прежде всего, на плодовитость и здоровье домашнего скота. Использование зерна в обряде должно было повлиять и на будущий урожай.
В настоящее время только очень пожилые жители рамонских сел сохраняют воспоминания об этом обряде. Более того, во многих обследованных селах перестало существовать такое явление как профессиональное пастушество, не говоря уже о мифологических представлениях о сакральном статусе пастуха.
