Теленгитский топшуур и топшурная музыка

Топшуры делали только мужчины. Чаще всего изготавливали инструмент для себя, но были и мастера, работавшие на заказ, и в этом случае топшур стоил довольно дорого. Для изготовления лютни выбиралось обязательно живое здоровое дерево, предпочтительно — кедр или сосна. Из него с помощью маленького топорика и ножа выдалбливался корпус, который должен был сохнуть не менее двух месяцев. В течение этого срока заготовка при необходимости подстругивалась, а затем шлифовалась. На следующем этапе к готовому корпусу маленькими гвоздиками прибивалась дека, материалом для которой служила кожа (желательно тонкая) диких или домашних животных — кабарги, лошади, овцы, сурка, козла. Струны делались из конского волоса, а также сухожилий. Волосяные струны скручивались по часовой стрелке — «по солнцу». Количество волосков для каждой из струн различалось: верхнюю свивали из трех-пяти волосков, а нижнюю — из четырех-семи.

Размер инструмента определялся физическими особенностями исполнителя: топшур должен быть «по рукам, чтобы было удобно играть» (К.А. Алматаков. См. фото 2). Видимо этим объясняется тот факт, что размеры топшура варьируют в значительных пределах. Из обмеренных традиционных инструментов самый большой имеет общую длину 95 см, самый маленький — 66 см, а средняя длина грифа составляет 40–45 см. В экспедициях были получены сведения о том, что раньше делались топшуры для детей, с длиной грифа не более 15 см. Ширина грифа колеблется от 3,2 см до 6,5 см. Грифы, как правило, расширяются от головки к основанию корпуса в пределах от 0,5 см до 2,3 см (см. фото  2–6).

Во второй половине XX века у теленгитов стали появляться топшуры с нетрадиционным внешним оформлением: с орнаментами или декоративными обивочными гвоздиками (см. фото 4, 5). Проявилась и тенденция к упрощению традиционной технологии изготовления инструмента, а также к использованию новых материалов промышленного производства. Так, кожаные деки иногда заменялись фанерными, а волосяные и жильные струны — рыболовной леской или бечевкой, купленной в магазине. Эти изменения, конечно, ухудшали качество звука, но не приводили к кардинальным изменениям техники исполнения наигрышей.

Функционирование топшура и его мифологическое осмысление в традиции неоднозначны. Топшур является обязательным аккомпанирующим инструментом при исполнении эпических сказаний. Наигрышами на нем сопровождалась беседа гостей в юрте. Наконец, музицирование на топшуре для себя традиционно являлось одним из способов духовного самосовершенствования.

Особенности культурного осмысления топшура ярко проявляются в этнической терминологии, касающейся как названий частей инструмента, так и жанровых обозначений исполняемых на нем наигрышей.

Части инструмента имеют следующие названия: головка грифа — баш«голова, верхняя часть, начало»; колки — кулак «ухо, слух; перен. ушко котла»; корпус — сын «туловище, стан, рост» / соско «ковшик»; струна — кыл «волос (хвоста и гривы)»; дека — jабу «кровля»; гриф — сап «рукоятка, ручка, черенок»; подставка — текпе «ступенька». Как видно, эти термины отражают существующее в традиционной культуре осмысление инструмента на нескольких уровнях.

На первом из них − эпико-мифологическом  − топшур одушевляется и трактуется как конь сказителя, на котором кайчы совершает путешествие в мир эпических богатырей. С этим, очевидно, связана и зафиксированная в экспедициях информация о том, что волосы для струн топшура нужно брать из хвоста самого быстроходного в табуне скакуна. Кроме того, некоторые исполнители отмечали, что предпочтение отдается конским волосам белого цвета, что, вероятно, обусловлено распространенными бурханистскими представлениями о символике цвета. 

Следует подчеркнуть и тот факт, что эпические сказания традиционно начинаются обращением сказителя кайчы к топшуру.  Например, сказание Алексея Григорьевича Калкина «Очы-Бала» открывают следующие стихи:

Осмысление топшура в качестве коня отражено и в других фольклорных жанрах, например, в загадке:

 Курен аттын jелижиндий, куну бала кожонындый.

Как бурый конь рысит, как зятек молодой поет.

Второй и третий уровни мифологической интерпретации теленгитского топшура предположительно также относятся к сакральной сфере. В них прослеживаются ассоциативные связи топшура с традиционным жилищем (кровля, ступенька) и ковшом. Они могут быть соотнесены с какими-либо стилевыми разновидностями сольных топшурных импровизаций (как этикетных, так и медитативных).

В эпической традиции топшур звучит с первой до последней минуты сказания. Сольные инструментальные эпизоды, которые начинают и заканчивают эпическое сказание, а также звучат между тирадами кая («горлового» пения), называются кайдын кÿÿзи («мелодии кая»). Они образуют самостоятельный интонационный пласт, который вносит дополнительное разнообразие в звучание эпоса. При этом партия топшура является важным средством, с помощью которого сказитель выстраивает динамику сжатия-растяжения художественного времени, что оказывает в комплексе с другими выразительными средствами сильное психорегулирующее воздействие на слушателей.

Музицирование на топшуре вне эпической традиции обозначается общим термином топшуур ойноп jат «топшур играет». Это определение подчеркивает свойственное традиционному сознанию одушевление инструмента и признание его равноправной с исполнителем роли в создании музыки.

Существующее в культуре жанровое различение сольных наигрышей отражают такие термины, как капшагай кÿÿ — быстрый, скорый голос, арай кÿÿ –медленный голос, кунукчыл ойын –печальная, тоскливая игра, сÿгÿнчилÿ ойын –веселая, доставляющая радость игра. Кроме того группа инструментальных импровизаций была определена по-русски — наигрыши под кай.

Обращает на себя внимание то, что этнические названия капшагай кÿÿ, арай кÿÿ, кунукчыл ойын и сÿгÿнчилÿ ойын выделяют наигрыши по разным признакам: темпу исполнения и эмоциональному состоянию. Наигрыши сÿгÿнчилÿ ойын могут использоваться в качестве аккомпанемента к особым шуточным припевкам тобычак. Но чаще они  исполняются самостоятельно, без припевок, текст которых в этом случае подразумевается, а его смысл понятен слушателям (аудиопримеры 8, 9). Определение же наигрыши под кай функционально и фиксирует связь с пением. Этот термин обозначает именно сольные импровизации на топшуре, а вовсе не кайдын куузи «мелодии кая». Эти наигрыши, исполняемые как мужчинами (аудиопример 2), так и женщинами (аудиопример 6), воспроизводят некоторые черты топшурного аккомпанемента кая. Женское исполнение таких наигрышей, вероятно, можно интерпретировать как частичное восполнение культурного запрета на исполнение эпоса.

Большая часть указанных выше терминов была зафиксирована от знатока теленгитской фольклорной традиции Любови Бадыкеевны Барбачаковой (1944–1997), жительницы села Ортолык Кош-Агачского района (см. фото 1). Она не только сообщила информацию о жанровом делении наигрышей, но и смогла мастерски исполнить образцы различных жанров (аудиопримеры 6–9). Другие же исполнители подтверждали только отдельные из существующих в традиции жанровых названий.

Струны топшура настраивают в интервал от кварты до тритона. В наигрышах используются только шесть ступеней в диапазоне сексты: три звука извлекаются на нижней струне и три — на верхней. Традиционная игра на топшуре осуществляется в одной игровой позиции без участия мизинца. Играют и на каждой струне в отдельности, и по обеим струнам одновременно, поэтому значимыми для наигрышей являются не только мелодии, но и образующиеся созвучия.

Несмотря на все ограничения традиционные топшурные импровизации поражают своим разнообразием. Это касается круга образности: наигрыши бывают медитативно-созерцательными, танцевальными и частушечными. Различаются они и по протяженности (могут длиться от десятка секунд до нескольких минут), интенсивности вариантного развития, по уровню владения тончайшей артикуляционной техникой и исполнительскими штрихами, что связано с особой эстетикой звука, наполненного орнаментикой, шорохами и обертональными призвуками.

На рубеже XX–XXI веков в теленгитской топшурной музыке наметились изменения, обусловленные осуществлением важных государственных культурных проектов. К ним относятся создание Государственного оркестра Республики Алтай, открытие в Горно-Алтайске, а затем и в районных детских музыкальных школах отделений алтайских народных инструментов, а также формирование рынка современных топшуров, адаптированных к условиям концертного исполнения и существенно отличающихся от традиционных лютен практически всеми показателями (см. фото 7). И если в 80–90-х годах XX века у теленгитов фиксировалась только фольклорная традиция исполнительства, то современные исполнители являются талантливыми представителями фольклоризма, ориентированного на освоение профессиональных норм и иноэтнических традиций игры на щипковой лютне, прежде всего казахской и русской (см. видео 3,4). В 2011 году из пяти выявленных в Кош-Агачском районе топшуристов традиционного направления придерживался лишь один — Торык Байрович Енчинов, 1935 г. р., проживающий в селе Курай. Он сыграл несколько наигрышей на топшуре, изготовленном им самим в 1980 году. Единственным нарушением традиционных норм в этом инструменте являются струны, сделанные из  бечевки («щетки», по словам исполнителя), которая перед игрой натирается кедровой смолой (см. видео 1, 2). В Улаганском районе в 2008–2009 гг. традиционные наигрыши на топшуре также были записаны только от одного исполнителя.