Система съезжих праздников и их музыкальное оформление в Лешуконском районе Архангельской области
Между деревнями и селами на средней Мезени (от Пылемы в верховьях и до Палуги вниз по течению) издавна существовали тесные культурные и семейные контакты, что связано с историей освоения мезенского края. На этой территории располагались три церковных прихода с центрами в крупных селах, через которые проходили тракты на Пинегу и Печору. Юромский приход охватывал села от Палуги до Кельчемгоры; Нисогорский приход — мезенские деревни от Малой Нисогоры до Пылемы, а Усть-Вашкинский приход — села по реке Вашке до Русомы. Многие деревни прихода, а также деревни, расположенные на границе приходов, были объединены и семейными связями: «все эти деревни плелись», так как девушек далеко замуж не отдавали.
В мезенских деревнях и селах существовала сложная система съезжих праздников, которая была иерархически выстроена: они делились на большие (престольные) и малые (остальные церковные праздники, кроме великих). В каждом селе и деревне было два больших съезжих праздника: весенне-летний и осенне-зимний, сценарий проведения которых зависел от времени года. Достаточно строго регламентировался и исполнявшийся на них песенный репертуар.
В больших селах, являвшихся центрами приходов, как правило, было две церкви: зимняя (теплая) и летняя (холодная), престолы которых и определяли дни проведения съезжих праздников. Так, в с. Юрома зимний праздник приходился на день Михаила Архангела (21 ноября), которому была посвящена теплая церковь, а весенне-летний — на Петров день (12 июля). Сюда съезжались и на Ильин день (2 августа), поскольку холодная церковь была двухпрестольной. Но этот праздник занимал более слабую позицию. В деревне Некрасов, где стояли две часовни, в соответствии с их посвящением осенью отмечали день св. Савватия (10 октября), а летом — день св. Зосимы (21 августа). В селах, где существовала только одна (приписная, то есть без собственного причта) церковь или часовня, съезжие праздники справлялись в дни тех святых или церковных праздников, которым они были посвящены. Наиболее популярны на Мезени были Николай Чудотворец (ему были посвящены теплая церковь в Азаполье, церкви в д. Ивановской (Кельчемгора), с. Лешуконском, Большой Нисогоре, часовня в Защелье), Великомученик Георгий (часовни в его честь были в Палуге, Тигляве, Смоленце) и Великомученик Прокопий (часовни в его честь находились в Кесломе и Едоме, но известны также и в верховьях Мезени).
В ряде случаев выбор даты для зимнего съезжего праздника не поддается объяснению и часто не имеет отношения к престолу. Например, в селе Большая Нисогора, где существовало две церкви — Никольская и Троицкая, весенний праздник справлялся на Троицу, а зимний — на Покров. В Малой Нисогоре летний праздник отмечали на второй день Троицы, а зимний — на «мясно заговенье». В деревне Палуга, где часовня была посвящена Георгию Победоносцу, съезжий летний праздник проходил в день его памяти (6 мая), а зимний — в день Преставления Иоанна Богослова (9 октября).
На Мезени зафиксирована сложная система последовательного отмечания одного и того же праздника в разных деревнях. Например, если в Юроме Петров день справляли 12 июля, то в Защелье — «на второй день Петра» (13 июля), несмотря на то что местная часовня была посвящена Николаю Чудотворцу; в Кесломе зимний съезжий праздник — Климантов (св. Климента) день — праздновали 8 декабря, а в Тигляве — 9 декабря, хотя летние праздники в этих деревнях различались: в Кесломе это Прокопьев день, а в Тигляве — два Егория: многомилостливый (6 мая) и пéшой (8 июня память мученика Георгия нового). При этом важно отметить, что названные деревни не являются соседними и даже могут располагаться на разных берегах реки. В то же время в ближайших деревнях и даже околотках одного села даты съезжих праздников часто никак не связаны между собой. Например, в Кельчемгоре, куда входит пять околотков, первый день Николы (22 мая) праздновался в Шиляве, второй день (23 мая) — в Заручье (крайние концы), а в средних околотках — Заозерье и Макшево — съезжие праздники приходились соответственно на петровские заговины и Вознесение. Такая перекрестная система дат съезжих праздников в деревнях на Мезени вряд ли может быть объяснена только их принадлежностью к одному приходу. Возможно, определенную роль в этом сыграла история заселения края, когда одна из связанных таким образом деревень возникала как выселки из другой.
Весенне-летние большие съезжие праздники по всей Мезени назывались петровщинами и проходили в течение всего весенне-летнего сезона, представления о начале которого в разных деревнях различались и нередко могли связываться с датой весеннего съезжего праздника, как, например, в Нисогорах, где считали, что весна начинается с Троицы. В других местах (Палуга) весенне-летний сезон длился со второго дня Пасхи до Фролова дня (31 августа). Однако главным критерием определения границ весенне-летнего сезона по всей Мезени являлся период белых ночей.
Сценарий проведения петровщин, на которые съезжались гости как из близких, так и далеких деревень, включал в себя следующие обязательные элементы: утреннее богослужение, хождение в застéнки, в крýги, пáвжну (праздничный обед) и вечернее гуляние с играми и танцами под гармонь.
Практически повсеместно в застенки ходили только молодки (молодые женщины, первый год состоящие в браке) и девушки. На большие праздники они наряжались в шелковые сарафаны, девушки на голову надевали жемчужные повязки (кокошники) с лентами, а «жёнки» — кýстышки (сложенный полосой шелковый красный платок, который обматывали вокруг повойника и завязывали спереди так, чтобы концы торчали). В каждой деревне традиционно существовало специальное место для хождения в застенки: либо главная улица, либо горка — площадка на высоком берегу реки. В застенки ходили парами: молодки приглашали девушек, которые вставали справа, и пары, держась за руки или за платок, медленно шли друг за другом с пением лирических (долгих, длинных, протяжливых, растяжных) песен. Дойдя до конца деревни или определенного места на горке, молодка и девушка останавливались, кланялись друг другу, после чего расходились в разные стороны и начинали двигаться в обратном направлении вдоль идущих им навстречу пар соответственно справа и слева. Достигнув места, с которого начиналось шествие, они вновь соединялись в пары, и все повторялось вновь. Если молодок было мало, то они могли не ходить в застенки, а наблюдали со стороны за процессией девушек. Тогда по обычаю, принятому в некоторых деревнях (например, в Нисогорах), их место занимали мужчины, встававшие в пару с девушками.
Песенный репертуар, исполнявшийся при хождении в застенки, включал в себя только лирические и не слишком распетые (просты) песни и был более или менее общим во всех деревнях. Однако, в каждой деревне, как правило, существовал свой порядок при исполнении застеночных песен. Он регламентировал последовательность только первых (от одной до четырех) песен, а далее пели, «кака на ум взойдёт». Так, например, в д. Кеслома первой в застенках обязательно должна была звучать песня «Не велят Дуне за реченьку ходить». В Юроме порядок был следующим: «перва» песня «Не калинуша со малинушей», «втора» — «В караводике девки на лужку», третья — «За Невагою», четвертая — «Не велят Дуне». В Защелье, где гуляли на второй день Петрова дня (первый день в Юроме), последовательность песен была той же, но начиная со второй песни. В Кельчемгоре первой песней была «Эко сердце», второй — «Не велят Дуне», третьей — «Весной девушки гуляли». В Большой Нисогоре: 1) «Я нигде дружка не вижу»; 2) «Летал голубь, летал сизый»; 3) «Весной девушки гуляли»; в Малой Нисогоре: 1) «Не велят Дуне»; 2) «В караводике девки на лужку»; 3) «За Невагою».
Вторым обязательным элементом больших съезжих весенне-летних праздников было хождение в крýги. В них участвовали только девушки, двигаясь по солнцу незамкнутым кругом «поодúнке» под пение специальных круговых песен: «Тихохонько ходят круги-те». Первыми в кругах всегда вставали девушки из той деревни, где проходил праздник, а за ними — гостьи из других деревень. Вела круг вожáта, за ней шли девушки побогаче — хвалёнки. Пожилые женщины («бабки»), наблюдавшие за хождением девушек, «ставили порядок в кругах» — «передёргивали» гостей, расставляя их по достоинству: чести и богатству. Это называлось выхватка. Умелых певиц всегда собирали в одно место, как правило, в середину процессии, поскольку шедшие первыми и последними не пели. В Нисогорах, в отличие от других деревень, в кругах разрешалось ходить и молодкам, но «не передóм». В каждой деревне в круги ходили только один раз в году — на большой съезжий весенне-летний праздник.
Во всех деревнях на Мезени существовало только три круговых песни: «За рекой за реченькой» (припев «Ехи»), «Растворю я кисель на болотной воды» (припев «чай-чай лю») и «В саду девушки гуляли» (припев «калина»). Так же, как и в застенках, порядок этих песен в разных деревнях мог меняться. Однако повсеместно хождение в кругах завершалось песней «Потеряла девка золоты ключи», под которую девушки, объединившись в пары, «круто забегают».
В целом последовательность действий на петровщине была такова: после приезда гостей и церковной службы шли в застенки. Потом девушки вставали в круги, а «жёнки» могли оставаться «застенки ходить». После кругов девушки опять присоединялись к хождению «застенком». Далее все отправлялись на праздничный обед (пáвжнать), а вечером опять выходили на горку, где молодежь играла в разные игры и танцевала под гармонь.
Параллельно с этими двумя основными действиями разворачивались и другие. Женщины старшего возраста, которые по статусу не могли участвовать в застенках и в кругах, в праздничные дни либо пели протяжливы, тяжёлы лирические песни, стоя в кругу, либо ходили крýгом (но не в крýги!) под песни «Вдоль по морю» или «Как по славной по Питерской дорожке» (в структуре «Камаринской»).
Малые весенне-летние съезжие праздники (их называют также пáвжны), на которые собирались гости лишь из ближайших деревень или из околотков одного села, отличались от больших тем, что в их сценарии отсутствовало хождение девушек в круги, но застенки были обязательно. На эти праздники одевались в более скромные одежды: сатиновые сарафаны, а вместо повязок девушки накрывались полушалками. В ряде деревень могло меняться и место проведения гуляний.
С наступлением темных ночей хождение в застенки и в круги прекращалось.
С момента появления первого снега наступала пора осенне-зимних съезжих праздников, которые имели другой сценарий. Они включали в себя гуляние на улице в светлое время суток, павжну и вечернее игрúщщо в доме. Соответственно другим становился и песенный репертуар.
Дневное и вечернее гуляние, хотя и проходили в разных местах (на горке и в доме), мало чем отличались друг от друга. Днем собирались на горке и сначала пели дóлги песни, стоя в кругу. Потом под игрищенски или плясовы песни плясали на снегу. К этому разряду относились следующие песни, с которыми была связана фигурная хореография: «У Егорья на дворе», «Ночка темная осённая», «Я посею конопельку», «Сени», «Во лузях», «Коло зелена сада была укатана гора», «Луготка луговая» и др. Порядок первых трех песен был строго определен: «перва» песня — «У Егорья», «втора» — «Ночка», под которые ходили шеном («троима косу плетут» — три «мужика» и три «девки»), третья «Конопелька», под которую четыре пары кружались, переходя крест-накрест. Эти два вида хореографического движения в разных деревнях могут быть связаны с разными песнями, за исключением трех первых.
После того, как отпляшут, вставали в караводы, в которых участвовала в основном неженатая молодежь. С точки зрения хореографии они представляют собой наборные хороводы с постепенным присоединением участников (по принципу парень-девушка), движущихся по незамкнутому кругу. По мере увеличения количества людей те, что шли впереди, отцеплялись, становясь зрителями. К числу караводных песен относятся: «Не нападывай пороша», «Уж ты тропка, тропинка моя», «Улка», «Я взгляну, взгляну на матицу», «Уточка, поплывай-ко» и другие. В каждой деревне существовал свой порядок исполнения караводных песен, между которыми часто не было перерыва: они пелись подряд. Так, в Юроме начинали с «Тропки», затем следовали ««Пороша» и «Улка»; в Нисогорах порядок был другим: «перва» — «Пороша», «втора» — «Вулка», третья — «Матица» и т. п.
Сходным образом, только без пения долгих песен, проходило и вечернее игрищщо.
С конца 1920-х годов съезжие праздники стали проходить не в дни престольных и церковных праздников, а связываться с «годовщинами» — датами образования колхозов. Такая практика продолжалась до окончания войны, когда вернулись к старой традиции.
