Свадебный обряд русских сел Чернянского и Новооскольского районов Белгородской области
Этнос: РусскиеКонфессия: ПравославиеЯзык: Русский, наречие – южнорусское
Территория Чернянского и Новооскольского районов Белгородской области расположена в бассейне верхнего течения реки Оскол. Здесь сложилась самобытная песенная традиция, облик которой был во многом определен сложными историко-культурными процессами, длительными межэтническими контактами с украинскими переселенцами.
Наилучшим образом в данной традиции сохранились свадебные песни, что, возможно, объясняется исторически более длительной востребованностью обрядов жизненного цикла. Сценарий местной свадьбы характерен для Юга России. Ее основные этапы: сватовство, «пропой», «девишник», выкуп невесты, увоз невесты, «повивание», «дары», свадебное застолье, заключительные обряды.
В Чернянском и Новооскольском районах сватовство проходило в два этапа. Первый получил название «сговор» или «запытывание». Сваты заходили в дом, заводили иносказательный разговор. Они обязательно приносили с собой хлеб, который предназначался родне невесты. Если ее родители соглашались на свадьбу, то хлеб оставляли дома, а если нет — возвращали сватам. В случае согласия родителей невесты назначали день второго этапа сватовства, когда собирались родственники обоих родов, устраивали богомолье с последующим небольшим застольем.
После сватовства родители невесты приходили смотреть подворье жениха. Часто старожилы сообщают, что ходили двор смотреть уже после следующего этапа — «запитушек».
В селах Новоосколького района следующий этап обряда чаще всего называли «запитушками» («пропитушками»). На «запитушках» обговаривали сроки свадьбы, объем приданого и проч. Здесь же сводили жениха и невесту. На «пропитушки» сваты приносили с собой пирог. Невеста должна была принять этот пирог и угостить сватов, называя свекра и свекровь отцом и матерью. На этом этапе исполняли специальную песню «Былка-чернобылка».
После «запитушек» невеста освобождалась от домашних работ и начинала готовить приданое, для чего звала своих подруг на помощь. Невеста готовила жениху свадебный костюм — вышивала рубаху, ткала пояс, шила портки, а также дары свекру и свекрови.
В четверг перед свадьбой родственники невесты носили жениху свадебную рубаху. В селе Русская Халань Чернянского района жених собирал в этот день друзей.
«Девишник», на который невеста приглашала подруг, устраивали, как правило, накануне свадебного дня. Редкие сведения о том, что его справляли утром, связаны в основном с бедностью семьи. Встречая и провожая своих подруг, невеста голосила. Девушки выплетали ей ленты из косы и в некоторых селах исполняли специальные песни: «При вечеру, вечеру» обычной невесте (Васильдол, В. Кузькино) и «Грушицу-макушицу» невесте-сироте (Васильдол). На девишнике присутствовал и жених с товарищами.
Подружкам невесты предназначался хлеб («хлебина», «пирог», «каравай»), стоявший на столе. В селах Богородское и Макешкино Новооскольского района в этот хлеб вставляли и ветку дерева (сосны, калины, редко — боярышника или клена), украшенную бумажными цветами, конфетами. Примечательно, что информанты и саму ветку называли караваем. Зачастую ветку-каравай могли и не вставлять в хлеб, а выходили с ней утром свадебного дня встречать сватов. В селе В. Кузькино Чернянского района эту ветку называли на украинский манер «гильцем».
В этот же вечер (или утром) пекли и каравай в доме жениха, предназначенный для свадебного застолья. Этот хлеб считался самым большим.
Утром свадебного дня перед отъездом жениха за невестой родители благословляли его иконой: «Благословляем тебя на семейную жизнь». В доме жениха утром собирали свадебный «поéзд» — украшали рушниками, бумажными цветами, лентами лошадей, повозки. Участники этого «поéзда» назывались «поезжáнами».
Перед тем как отправиться с невестой на венчание, жених должен был совершить ряд выкупов: приданого невесты, ее косы, ложек, перевязанных лентой, места рядом с невестой. Невеста, покрытая «турецким» платком, сидела за столом. Подружки становились рядом с ней и начинали торговаться с «дрýжкой». Они пели короткие песни-припевки с зачином «Дружко-богатина». В это же время выкупали и сундук — приданое невесты. В каждом селе припевки во время выкупа исполнялись подружками на свой политекстовый напев. По окончании торгов девок выгоняли из-за стола. Самая расторопная из подружек тянула со стола «дяжник» (скатерть), чтобы быстрей выйти замуж. Пирог или каравай, стоявший на столе, девки забирали с собой или крали. В ряде сел выгон девок сопровождался специально песней «Ой, на поле лён, лён».
После выкупа невесты устраивали застолье, угощали родственников жениха. Молодым есть не полагалось, поэтому перед ними клали связанные ложки. В конце застолья сваты обязательно прихватывали со стола эти ложки, а также воровали курицу.
Увоз невесты сопровождался благословением родителей и исполнением ее подружками специальной песни «У ворот бела береза стояла». Когда молодые шли к повозке, их обсыпали зерном.
Ранее, когда в селах были церкви, молодых возили на венчание, после которого они отправлялись к жениху. На венчание жених и невеста ехали в разных повозках, а из церкви направлялись к дому жениха в одной. В советское время обряд венчания был заменен регистрацией в сельсовете.
У дома жениха молодых встречали его родители: отец с хлебом, а мать с иконой. В селе Богородское Новооскольского района у ворот зажигали огонь, который молодым надо было затоптать. Молодых в дом заводил «дружко», держа их за рушник. Следом за ними заходили гости и рассаживались за столы. Застолье начиналось только после обряда «повивания».
«Повивание» — торжественный момент местной свадьбы, когда молодую заплетали по-бабьи и надевали женский головной убор. Обычно невесту повивала специальная бабка-повитуха или свашка, а две женщины держали платок, укрывая ее от всех присутствующих. Жених при этом сидел рядом с невестой. Во время «повивания» молодым за платок кидали деньги, конфеты, орехи, семечки и т. п.
Молодой сначала расплетали косу. В это время исполняли песню «Из полю-то, полю». По воспоминаниям старожилов, если в хозяйстве родителей невесты имелась пасека, то эту песню исполняли и у нее в доме при расплетении косы на девишнике — чтобы пчелы водились. Повивание сопровождался специальными песнями. Наибольшее распространение из них получили припевки, в которых в качестве зачина или фрагмента выступает текст: «Ой, павили кукушку / Ивану игрушку».
Женский головной убор в разных селах имел свои названия. В селе Макешкино Новооскольского района ранее невесте при повивании надевали «кокошник», в селе Богородское Новооскольского района — «почапушник», в Захарово Чернянского района — «повойник». В селах Солонец-Поляна, Тростенец и Васильдол Новооскольского района особым образом повязывали платок, отчего повивание там называлось «повязыванием».
После повивания начинался свадебный пир с традиционным набором блюд: это холодец, каша из проса, борщ, квашеная капуста, кисель. Во многих селах информанты указывают, что рассаживание гостей и порядок их чествования был строго регламентирован. Холостая молодежь на гуляниях, как правило, не присутствовала: По другим сведениям, хозяева могли приглашать подружек невесты для исполнения на застолье величальных песен или «обыгрывания» гостей.
В начале застолья проходило одаривание. В ряде сел подарки, преподнесенные молодым, было принято записывать или вырисовывать на печной стене («грубке») или на матице. Окончание свадебного пира сопровождалось подачей пшенной каши, которую часто называли соответственно «каша-разгоняша».
Повсеместно под конец застолья гости разбивали горшки и плясали на черепках. В селе Русская Халань Чернянского района поджигали в доме солому.
Второй день свадьбы имел различные названия — «бяседа», «калинку распивать». Обряды этого дня имели карнавальный характер, который проявляется во всевозможных шутках и ряженье. Гуляли, как и в первый день, — сначала у невесты, а затем у жениха.
Утром родственники невесты шли позывать к себе на застолье. Направляясь в дом жениха, они рядились: «Шубы выварачивали, в милицию наряжались» (В. Кузькино Чернянского района); «Медведем наряжались, на шапках усы накладывали, свеклой мазались» (Богородское Новооскольского района). «Ани адеваюца: мужики в женское, красяца, и врачи там» (Макешкино Новооскольского района). Ряженые ходили по улице и искали овечку, говорили: «Иде наша авечка?»
Родственники невесты приходили будить молодых и приносили «снедать». На завтрак невесте предлагали как готовые блюда (обычно блины), так и сырые овощи — буряк, капусту. Пока невестины родственники несли завтрак, молодую «хоронили» (прятали), а жениху приводили подставную невесту: «Патом жаниху гаваря: «Иди, ищи!» А ему савсем другю аденут — наденут марлю, платок привяжут, все вот это нарисуют, и щёки красивые. Сидит как пугало. Аткрывают, а там — мужчинка» (Макешкино Новооскольского района).
Важную часть в этот день свадьбы составляют обряды, направленные на проверку работоспособности невесты. Повсеместно сваты бросали деньги, а она должна была их подмести и собрать: «Вот сыпнет может дружко там, может што надарили — мелочь, и вот што она увидела. Не увидит — значит бракованная невеста. Ну, назад не отдавали [деньги]» (Богородское Новооскольского района).
По всей территории на второй день свадьбы свекровь катали по селу: «Нараня свикровью сажають. Если зима — на санки, и возють па улице. Бяруться двое там или скока там. Ана банку самагона там у каленки паставя или водки и палку — падганяе их. А народ сзади бегом — смеюца: «Ох, лошади тваи умарилися… нада ш их падпаить трошки» — шутили всё» (В. Кузькино Чернянского района).
Конец свадебных гуляний обычно приходился на третий день. В селе Русская Халань Чернянского района свадьба оканчивалась только через неделю, отсюда и название застолья — «неделя».
Этнографическое описание свадебного обряда, бытовавшего в селах Чернянского и Новоскольского районов, свидетельствует о его достаточно цельном сценарии. Вместе с тем в наибольшей степени общность местной традиции раскрывается через свадебные песни, которые характеризуются единым набором сюжетов, логикой закрепления за определенными моментами ритуала, а также идентичностью ряда напевов.
Свадебные песни Чернянского и Новооскольского районов озвучивают период от сватовства до свадебного застолья в доме жениха. Некоторые песни имеют жесткое закрепление за конкретным моментом обряда, поэтому звучат единожды. Их поэтические тексты повествуют, как правило, о происходящих событиях. Типичные песни такого рода: «Былка-чернобылка», «При вечеру, вечеру», «Грушица-макушица», «Дружко-богатина», «Ворота, ворота, бела береза стояла», «Повили кукушку».
Вторая группа свадебных песен характеризуется большим разнообразием поэтических текстов, содержание которых не связано с конкретных событием ритуала. К ним относятся главным образом «поезжанские» песни, которые исполнялись во время передвижения свадебного поезда, многочисленных переходов из дома в дом участников свадьбы. Подобные тексты могли звучать множество раз в разные моменты ритуала. Наибольшую популярность получили песни «Ни на чей это конь», «Подъезжает Иванушка ко двору», «Полетел сизый голубь», «Над речкою рябинушка стояла», «Мимо сада зеленого дорожка лежала».
Третью группу составляют величальные песни, которые исполнялись, как правило, во время многочисленных застолий. Специфика местных величаний — в наличии особых названий действа: «обыгрывать», «обвельчивать», в обилии текстов, обращенных к различным участникам обряда: молодым пели «У голубя золотая голова», свахе — «Мы пойдём кругом-рядом», женатому мужчине — «В саду под грушею», холостому парню — «А кто у нас неженатый», вдовцу — «Ой, что ж ты, селезенюшка, один на реке».
Свадебные напевы Чернянского и Новооскольского районов основываются на однотипных ладовых, мелодических и фактурных характеристиках, что производит впечатление их схожести. Общим признаком для всего корпуса рассматриваемых напевов является доминирование узкообъемных диатонических ладов.
В ряде сел исполнители демонстрировали мастерское владение манерой традиционного пения, умение «играть голосом по-старинному», то есть виртуозное владение особыми мелизматическими приемами: киксами, флажолетами, форшлагами.
В целом, свадебные песни сел Чернянского и Новооскольского районов гармонично вписываются в южнорусскую свадебную «алилёшную» традицию, при этом сохраняя индивидуальный музыкальный облик.
Описания объектов нематериального культурного наследия предоставлены Центром русского фольклора и опубликованы автоматически. Администрация портала «Культура.РФ» не несет ответственности за содержимое публикации.
Смотрите также
