Музыка рекрутского обряда Костромской области

На всей территории Костромской области и в соседних районах Ярославщины до сих пор допризывников и новобранцев называют некрутами.

Гуляния, во время которых призывники ходили по домам своих родственников и друзей, продолжались в течение недели: «У нас сейчас делают «отвальные», а раньше этого не было. Я вот отправляюсь в армию, и я просто хожу в гости — приглашают меня родные, ребята» (д. Белавино Нерехтского р-на); «И вот всё катались и гуляли, ездили на игрища всё лето, ждали, когда заберут. Осенью забирали брата. Получил повестку, поехал в Вохму, там его остригли. Допризывники, они неделю-то гуляли» (Заветлужский с/с Вохомского района).

Накануне отъезда на сборный пункт призывник приглашал родственников, местных парней и девушек на прощальную вечерину, для которой заранее варили пиво: «Потом собирали стол, девушки приходили, друзья. У нас пиво варили сами в больших котлах на берегу речки. Бывало, что и не успевали пиво сварить, тогда покупали вино. Некрута одевались по-праздничному, но ничего особенного в наряде не было. Вот на этой лошади нарядной ездили и приглашали родственников на вечерину. Это накануне проводов» (Заветлужский с/с Вохомского района); «А уже в день отправления я приглашаю всех ребят, всех товарищей, угощаю их по стопочке, по две, чтобы веселее там пели песни и… по деревне ходим. И лошадку тут подгонят, и провожали километра за три у нас вот от Белавина до Путятино всегда провожали в армию» (д. Белавино Нерехтского р-на).

Во время всего периода проводов девушки украшали лошадей, на которых возили некрутов, лентами, подобно тому, как это делали на свадьбе: «Провожали брата Ивана в армию. Мне было 13 лет. Запрягали лошадь девушки. У нас была сбруя красивая, под золото вся, а на дугу, на хвост ленту заплетут девушки. И на гриву наплетут ленты, и ездят на этой лошади — в Вохму ездили. Ещё было не известно, возьмут в армию или не возьмут. Допризывники, некрута они назывались. И вот брат пел песни:

А не сердитеся, соседи, не сердитесь, тётушки,

А в Красну армию мы едем, спите без заботушки!

А не сердитеся, соседи, что я вам надосажал:

А ночки тёмные, осенние покою не давал.

А некрута-некрутики ломали в поле прутики.

Оне ломали, ставили, по девочке оставили.

А, брат, забрили, брат, забрили наши головы с тобой!

А брат на брата посмотрели, покачали головой».

В северных районах Костромской области девушки при отправке парней в армию наряжали маленькую елочку и шили куколку. Елочку украшали лентами, бусами и приколачивали к передней части дома или ставили около него. Наличие такой елочки означало, что парень из этого дома служит в армии: «Жених ломает сосенку и подаёт невесте. Она её наряжает. Куколку шьют из тряпочек — вроде это солдат. Сосенку у дома ставят, на неё куколку вешают, и она у дома у забора стоит, пока он из армии не придёт. Это значит — девушка ждёт» (д. Минино Шарьинского района). В этой же функции мог выступать и березовый венок, который вешали в оконном проеме: «Ещё вьюнки [венки]из берёзки завивали и вешали в оконном проёме, с воли. Идёшь — сразу видишь, что в этом доме парня в армию взяли» (с. Верхнеспасское Пыщугского р-на).

В Кологривском районе некрут (новобранец) сам вешал под конек своего дома венок из пихты или можжевельника, украшенный разноцветными лентами или бумажными цветами. Там же некрута по дороге к месту сбора делали «заломы» на верхушках молодых берёзок или ёлочек и вместе с девушками украшали их лентами или цветными тряпочками: «У нас, когда провожали в армию, выли. Девчата ёлочку наряжали ленточками разными (синими, красными, жёлтыми) и подвешивали под самый конёк, где окно с чердака. И вот солдат приходит, а это сохраняется. И не снимали, пока она сама не свалится. Провожала вся деревня, все девчата и вместе ёлочку делали. Шли до волока (поле пройдут, волок начинается — лес) и там заломки ставили на берёзах. Ленточку обвяжут и надломят некоторые. А для чего — забыл. И солдат приходит и видит: вот мои заломочки. Провожали под песни до околицы. Пели наперепев девчонки и парни. За столом ему разрешалось сести с залёточкой пообниматься, пообщаться. «Во солдаты Ваню мать», «Последний нонешний денёчек» пели. Отец рассказывал, как раньше тянули жеребей. Но в наше время такого не было. Раньше осенью только забирали» (г. Кологрив).

Девушки, провожая в армию своих любимых, дарили им на память вышитые платочки: «Если парень этот какой девке люб, она ему платок вышивает, и берёт он этот платок с собой» (с. Верхнеспасское Пыщугского р-на).

Матери перед отъездом сыновей-новобранцев благословляли их и давали с собой иконку, крестик и горстку земли: «Брата мама благословляла, иконку и крестик давала, хоть он был и комсомолец. Горстку земли с собой давали» (Заветлужский с/с Вохомского района).

В прошлом на проводах в армию матери, бабушки, крёстные, тётушки, сёстры новобранцев причитали — по местному выражению, выли. Рекрутские причитания, записанные в 1970-е годы в Макарьевском районе, отличались от свадебных и похоронных тех мест своей речитативностью, декламационностью (аудио 01, 02).

Повсеместно на вечерине накануне отправки новобранца на сборный пункт пели лирические песни «Последний нонешный денёчек», «Как родная меня (Ваню) мать провожала» на широко известные напевы. Кое-где пели также «Во субботу, день ненастный», «На муромской дорожке», «Прощай радость, жизнь моя» и другие лирические песни, подходящие по содержанию к ситуации проводов в армию: ««Как родная меня мать провожала» пели и старинных много всяких пели: «На муромской дорожке», «Последний нынешний денёчек»… Я была мала и с ними не сидела. И плясали «Ветлугая», «Русского». Когда провожали до Вохмы, опять пели» (Заветлужский с/с Вохомского района); «Если в армию отправляют, тут и девки все провожают, и оне подпевают. Пели Некрута и длинные: «Последний нонешний денечек», «Как родная мать меня». Это популярные песни в эти годы… Родители наказывали, плакали, ревели… Мы с товарищам пели песни, по деревне ходили. Я сам играл, а ребята пели:

Некрута, некрута, что вы не гуляетё?

Завтра утром вам на ставку, разьве вы не знаетё?

В Красной армии не дома, на печи не полежишь.

Не протянешь ноги в угол и домой не побежишь.

Ох, подхожу к родному дому, дом невесело стоит.

А собрата моя котомочка, на лавочке лежит» (д. Белавино Нерехтского р-на).

На все территории Костромской области бытовали специальные некрутские припевки (страдания), исполняемые под инструментальное сопровождение — под балалайку или гармонь. Рекрутские тексты пели на бытующие в традиции напевы страданий под проходку (Сормака, Ветлужского, Походного, Матушку, Совеганку и проч.).

Больше всего припевок от носителей старшего поколения было записано в Нерехтском районе Костромской области и в соседнем с ним Некрасовском районе Ярославской области во время полевых исследований местной инструментальной традиции в 2001–2010 годах. Только там встретился особый мотив для рекрутских припевок, называемый «Некрута» и отличающийся от других наигрышей под проходку. Нерехта издавна была главным призывным пунктом для костромских новобранцев. Там собирались все призывники Костромской области. Может быть, поэтому там даже в настоящее время помнят припевки, связанные с проводами на службу.

Сведения о бытовании рекрутских припевок на всей костромской территории сходны. Рекрутские припевки могли исполняться новобранцами и их близкими друзьями во время летних и осенних гуляний еще до призыва, поскольку всем было известно, кого должны призвать в текущем году. Больше всего пели их парни и девушки на вечере после получения повестки накануне проводов, где собирались родственники и близкие, а также утром во время самих проводов при движении к военкомату. После отправки на службу их пели также девушки и сестры новобранцев, тоскуя по своим парням и братьям.

Поэтические тексты рекрутских припевок отражают всю гамму чувств уходящих из семьи в чужие края юношей: это страх и печаль расставания, растерянность и предощущение разлуки, решимость и упреки родителям и остающимся дома братьям, друзьям, девушкам. Девичьи страдания по ушедшим на службу близки по своей тематике юношеским припевкам. Даже во время пляски на гуляниях девушки могли петь такие тексты, выражая свое сочувствие ушедшим женихам или друзьям.

Рекрутские припевки на всей территории Костромской области часто начинали петь со слов «Некрута-некрутики ломали в поле прутики». Большинство современных исполнителей уже не помнят смысл этого «ломания прутиков» и считают, что «прутики» просто хорошо рифмуются с «некрутиками». Только в северных районах Костромской области, примыкающих к Вологодчине, говорили о том, что был такой обычай — заламывать верхушки небольших деревьев по пути к сборному пункту:

Милый в армию поехал, заломил заломочку.
Куда пойду, куда поеду, погляжу на ёлочку.

В отличие от местных плясовых частушечных напевов и наигрышей (Барыни, Русского, Камаринского, Маргариты, Цыганочки), рекрутские припевки связаны с пением под проходку — при спокойной ходьбе или даже при езде на конной повозке. Поэтому умеренный, спокойный темп исполнения, внутрислоговые распевы, спады голосов в конце мелодических построений определяются и обстановкой исполнения, и особым настроением.

Манера пения парней и девушек значительно отличалась. Парни пели с надрывом, громко, активно, даже грубовато, а девушки — напевно, мягко, с грустью. В женских исполнительских версиях рекрутских припевок встречается особый прием — украшение концовок каждой мелодической фразы выносом голоса наверх или спадом голоса вниз.

Когда девушки и парни гуляли на улице вместе, возникал своеобразный диалог, по местным выражениям, припевки исполняли «на перекличку», «на перепев». Парни начинали петь первый стих своей припевки, а за ними сразу, как бы перебивая парней, во время инструментального проигрыша вступали девушки со своей припевкой, исполняя первую половину строфы. Затем парни все вместе допевали вторую часть своей припевки, а за ними, опять же при очередном инструментальном проигрыше, завершали свою и девушки (видео 04, 05).

Рекрутские припевки на костромской и ярославской земле записывали и до революции. Они вошли в «Собрание частушек Костромской губернии Нерехтского уезда» П.А. Флоренского, изданное в 1909 году[1]. В этой зоне проводили полевые исследования известные филологи-фольклористы МГУ А.В. Кулагина и В.А. Ковпик, опубликовавшие в 1993 году сборник «Нерехтские частушки», куда также вошло несколько поэтических текстов рекрутского и военного содержания. Тексты и напевы рекрутского обряда сохраняются в памяти народных исполнителей и в начале второго десятилетия XXI века. Вот одно из свидетельств бытования рекрутских припевок в материалах экспедиции 2010 года: «Слышала, когда Женю Степанова из Денисова провожали — из Денисова шли мужчины… деревенские в 85 или 86 году и пели. … я даже удивилась. У него отец-то был ещё живой… и вот они шли, три мужчины, и пели про некрутов:

Брат, забрили, брат, забрили наши головы с тобой.
Брат на брата посмотрели, закачали головой» (д. Горки Нерехтского р-на).

Помимо припевок под проходку на костромской земле бытовали и рекрутские частушки (приговорочки, коротенькие писенки, напевалочки) под пляску (аудио 07, 11). Исполняли их девушки-подруги и сестры ребят-новобранцев во время пляски, выражая своё сочувствие находящимся на службе друзьям, братьям и любимым.

[1] В настоящее время с. Толпыгино и довольно большая площадь бывшего Нерехтского уезда, где работал П.А. Флоренский, находится на территории Ивановской области.

Тексты рекрутских припевок и приговорок из Кологривского района

из коллекции Н.М. Лебедева

Меня в солдатушки погонят кологривским бережком,
Ах, наши да дролечки заплачут заунывным голоском.

Эх, во солдаты записали, милые девчоночки,
Всё сердечко изболело, лёгкие, печоночки.

Эх, во солдатушки ребятушкам идти не хочется.
Эх, из солдатушок ребятушкам домой захочется.

Эх, во солдатушки ребятушкам дорожка широка.
Эх, погуляйте, девки-матушки, годков до сорока!

Отворитеся ворота в яровое полюшко.
Меня в солдаты записали, вот какое горюшко.

Девочки-девчаточки, свяжите мне перчаточки!
Может быть, последний раз на беседочках у вас.

Не ругайте меня дома, что я много хлеба ем.
Я уеду, не приеду, больше вам не надоем.

Повезут меня в солдаты кологривским бережком.
Заревит моя залётка заунывным голоском.

Во солдатушки, ребятушки, дорожка велика.
Погуляйте, девки-матушки, годков до сорока.

Во солдатушки ребятушкам идти не хочется.
Во солдатушках ребятушкам домой захочется.

Проводите девушки до станции до Неюшки,
До кустика ракитова мальчишечку забритова.

Проводите девушки до станции до Неюшки,
До берёзки столбовой. Затем воротитесь домой.

Что ты, дролька, думаёшь, юбку чёрную не шьёшь?
Во солдатушки погонят, провожать-то в чём пойдёшь?

Мы по улице идём, на конце воротимся.
У какой-нибудь вдовы ночевать попросимся.

Женские частушки под наигрыш Сормака и под пляску:

Милый в армию поехал, я за ним ударилась.
Хулиганская походка девочке понравилась.

Милый в армию поехал, я кричала: «Воротись!».
По вагону раздавалось: «Милка, три года дождись!»

Милый в армию поехал, заломил заломочку.
Куда пойду, куда поеду, погляжу на ёлочку.

Милый в армию поехал, я по линии бегом.
Догонила вместо милого старуху с батогом.

Милый в армию поехал, строго мне наказывал,
Голубую ленту бантом на груди повязывал.

Милый в армию поехал, строго мне наказывал:
 — Сероглазая, платок пониже опоясывай!

Милый в армию поехал, строго мне наказывал:
 — Песни пой, плясать — пляши, часто письма мне пиши!

Милый в армию поехал я сказала: «Точка!
Я ни с кем гулять не буду эти три годочка».

Милый в армию поехал я сказала: «Точка!»
А из армии пришёл, а у меня уж дочка.

Н.М. Лебедев (1919 г. р., род. в д. Хлебородово Кологривского р-на Костромкой обл.). Запись Кирюшиной Т.В., 1985, 1986, 2010 гг.