Рождественское богослужение в семейской старообрядческой общине села Бичура Республики Бурятия

К концу XX в. семейские утратили культовые сооружения (храмы, часовни), поэтому Рождественское богослужение, как и все остальные службы, проходило в моленной — специально оборудованной, нежилой комнате частного дома Т.Ф. Ивановой. Моленная была полностью освобождена от бытовых предметов, из мебели в ней оставались лишь лавки для отдыха молящихся во время богослужений, а также стол, на который выкладывались необходимые для службы книги. Большое зеркало на время службы закрывалось кашемировым платком. На восточной стене, точнее, в красном углу, находился иконостас с иконами старого письма на досках, в том числе большого формата, что наводит на мысль об их прежней принадлежности более крупному, возможно, храмовому (или часовенному) иконостасу. По ходу богослужения перед ликами, согласно правилам, возжигались свечи. Наблюдение за свечами поручалось хозяйке дома. Кадило в данной службе не использовалось.

Из других атрибутов службы следует отметить наличие у всех молящихся лестовок и «подручников» (ковриков) для земных поклонов. Женщины приходили на службу в особом праздничном наряде, отличающемся у семейских ярким своеобразием как в отделке рубах и сарафанов, так и в манере повязывать платок. Мужчины, включая уставщика, были в гражданских костюмах. Данью старообрядческой традиции осталась мужская обувь с высоким голенищем, в которую заправлены брюки.

Рождество Христово относится к категории великих двунадесятых праздников, организация дневного цикла богослужений которых имеет свои особенности: его всенощное бдение представляет собой соединение великого повечерия («паверницы» или «нефимона») с утреней; в навечерии служится великая вечерня в соединении с литургией Василия Великого (порядок их служения излагается в Устве «Око церковное» и в Минее на 25 декабря).

Богослужение в семейской общине Бичуры имело некоторые отличия от уставного варианта службы, хотя и не противоречило ему в своей сути. Служба делилась на два этапа: примерно с 21.00 до 24.00 24 декабря (ст. ст.) и с 4.00 до 7.00 25 декабря (ст. ст.). Оба раздела были значительно сокращены в связи со служением в соответствии с «чином мирян» (без священника), незначительным числом молящихся (людей, способных принять деятельное участие в богослужении в качестве чтецов и певцов), а также преклонным возрастом большинства из них. Сокращение богослужения осуществлялось за счет исключения целых разделов дневного цикла, например, в навечерии была исключена литургия Василия Великого, а из всенощной — «нефимон». Утренний праздничный канон сокращен до ирмоса первой песни первого канона «Христос раждается» (гл. 1), тропаря «Рождество Твое» (гл. 4), кондака «Девая днесь» (гл. 3), задостойника «Величай душе моя… / Подобаше убо нам»; конец утрени, включая службу первого часа, был опушен. В результате этих сокращений, а также особой трактовки заключительного раздела вечерни и начального утрени цикл приобрел особую структуру.

Из частных особенностей цикла отметим пение Трисвятого вместо прокимна перед Апостолом на великой вечерни навечерия; помещение молитвословий «Сподоби, Господи», «Господи, помилуй», «Слава, и ныне» после литийных стихир, а не перед ними; чтение 50-го псалма после его славников, перед песнопением, основанным на его начальных стихах; контаминацию текстов славников по 50-м псалме «Молитв ради» и положенных на Рождество специальных замолитвенников «Всяческая днесь»; пропуск некоторых текстов (например, «Слава, и ныне»); сокращение числа повторов песнопения (например, однократное исполнение третьего тропаря степенного антифона 4-го гласа); разделение песнью вечернего входа «Свете тихий» раздела «Господи, воззвах» на две части — с припевами-«воззвахами» и со стихирами.

Служба осуществлялась по Минее праздничной. Дополнительно привлекались Часовник (или Часослов), Псалтирь, Евангелие и Апостол, Евангелие Учительное. Певческие книги не использовались.

В отсутствие священника руководил богослужением уставщик П.О. Савельев. В его функции также входило чтение молитв приходно-исходного начала, замолитствование, чтение Апостола, Евангелия, других уставных чтений, возглашение чтений. Помощники уставщика — чтецы Ермил и Екатерина (основная чтица), прихожане в возрасте 50–60-ти лет, недавно пришедшие (вернувшиеся) в собор. Пение осуществлялось соборно, при этом уставщику приходилось выполнять функции головщика, канонарха, а иногда и единственного певчего.

Среди основных форм произнесения текстов, использовавшихся в службе, — тонированная речь. Это особая речевая форма, используемая только в обрядовой (сакральной) ситуации и характеризующаяся ритмической и звуковысотной определенностью. Она сопряжена с конкретным репертуаром, включающим тексты молитв приходно-исходного начала; стабильно повторяющегося молитвенного блока «Трисвятое — Отче наш», отдельные молитвы; основной объем чтений служб часов и некоторых псалмов вечерни, утрени, обедницы; стихи псалмов при респонсорном исполнении стихир на «Господи воззвах», на стиховне и на хвалитех; тропари канонов, праздничные тропари (исполняются, как правило, с распевным вариантом конечной строки), кондаки, седальны праздника и др. Однако тонированная речь может замещать вокальные формы и распространяться на певческие жанры. Ее интонационный и временной параметры всецело определяются грамматической и орфоэпической организацией произносимого литургического текста.

Литургический речитатив — вокальная форма распевного чтения на особые напевы-погласицы, выбор которых зависит от характера речитируемого текста: шестопсалмие, Евангелие и Апостол, паремии, Учительное Евангелие, поучения и торжественные чтения. В описываемой традиции закрепленность погласиц за конкретным типом текста оказалась в основном утраченной, возобладала индивидуальная манера речитирования, распространяющаяся на любой текст. Однако память о типологическом делении погласиц сохранилась.

В собственно вокальных формах различаются силлабические, невматические и мелизматический структуры, сохраняется система осмогласия.

Силлабическое осмогласие представлено пением на самогласен — по мелодическим образцам с чередованием мелострок по особым правилам. В аутентичной терминологии данный вид пения называется «пением по напеву», «напевом». Самогласны относятся к образцам речитативного стиля, характеризуются переменным ладом, свободным (речевым) ритмом, исполняются в скором темпе. Репертуар пения на самогласен традиционен — стихиры всех разновидностей, в данном случае — стихиры на «Господи воззвах» (в записи отсутствуют), на литии (глас 2), на стиховне (гласы 8, 3), славники и богородичны по стихирам (гласы 5 и 4); а также кондак (глас 3) и тропари праздничного канона, исполнявшиеся на блаженнах праздничной обедницы (глас 1). Самогласен 1-го гласа в данной локальной традиции имеет индивидуальное мелодическое и ладовое прочтение. Пение по мелодическим моделям в среде семейских составляло наиболее полно сохранявшийся пласт.

Осмогласные погласицы — образцы невматической стилистики, служат для распевания псалмов группы «Господи, воззвах» в начале вечерни.

Напевка — устная версии песнопения, ранее воспроизводимого по книгам знаменной нотации. Данный вид пения в аутентичной терминологии определяется как пение «по солям», что указывает, на прежде существовавшую традицию исполнения песнопений по крюковой строке. Репертуар пения «по солям» стилистически неоднороден: его составляют песнопения невматического и мелизмати­ческого типов.

К невматическому стилю относятся первые стихиры в жанро­вых группах (стихира на литии «Небо и земля днесь пророчески да возвеселятся» (гл. 1), на стиховне «Велие и преславное чудо» (гл. 2)), ирмос первой песни и задостойник праздничного канона, степенный антифон 4-го гласа «От юности моея», а также ряд обиходных песнопений: концы тропарей «Восиял еси Христе от Девы» (гл. 6) и «Рождество Твое, Христе Боже наш» (гл.4), припевы прокимнов, песнопения «Бог Господь» на утрени и «Буди имя Господне» в завершении обедницы.

К песнопениям мелизматической структуры относятся Трисвятое на великой вечерне навечерия и песнопение «Елицы во Христа крестистеся», исполняемое вместо Трисвятого на праздничной обеднице; полиелеос и величание на утрени; припев «Слава Тебе, Господи», обрамляющий чтение Евангелия; Аллилуия на шестопсалмии и аллилуарий между чтением Апостола и Евангелия на обеднице.

Песнопения невматического и мелизматического стилей инто­национно близки крюковой версии: сохраня­ется цезурированность и, следовательно, структурное членение формы на мелодические строки; в большинстве случаев строго соблюдены высота конечного тона как в форме в целом, так и на отдельных ее участках; как правило, совпадают все узловые моменты песно­пения. Поэтому с уверенностью можно предположить, что именно этот репертуар в прошлом исполнялся по крюкам.

Исполнительская манера семейских своеобразна. К ее характерным приметам следует отнести приемы огласовки некоторых согласных (не связанные с традицией так называемого раздельноречия); использование особых артикуляционных приемов, способствующих мелодико-ритмическому дроблению «единогласостепенных» (речитативных) знамен; мелодически более развитая трактовка значения отдельных знамен; интонационные отклонения от основной мелодической линии, напоминающие мелизматику инструментальной природы — глиссанди­рование, форшлаги, короткие вибрато; форсированный повтор гласного в распеве, в результате чего образуется звукосочетание, напоминающее xa, – «гагаканье». Мелизматические приемы исполнения чаще всего встречаются в пении уставщика, как носителя более древней традиции. Мелизматизация напевов являлась одной из наиболее харак­терных черт пения семейских. В этом плане оно значительно отличалось от пения других староверов сибирского региона.

Аудиозапись 1992 года зафиксировала значительно разрушенный вариант Рождественского богослужения в селе Бичура. Однако эта запись является уникальной, поскольку более поздние полевые исследования 1999–2000 годов показали полную утрату прежней традиции.