От зелейной лавки до бизнеса: аптеки в Российской империи

Первая аптека на Руси открылась при Иване Грозном, в 1580-х годах. Пользоваться ее товарами могли родные царя и ближний круг бояр. Продавали им то, что сегодня назвали бы средствами народной медицины. Например, «масла от головной боли», на которые просил высочайшего разрешения князь Иван Катырев-Ростовский в первой трети XVII века. Аптечное дело же в современном понимании — со специальными магазинами, в которых можно свободно купить разработанные учеными препараты, — появилось при Петре I.

Император издал указ об аптеках в 1700 году, сначала их открыли при военных и морских больницах. Через год Петр I повелел организовать продажу лекарств для жителей тогдашней столицы. Документы оповещали: «Для всяких надобностей и потребностей лекарств быть на Москве вновь осьми аптекам и построить те аптеки на больших просторных и многолюдных улицах». Позже такие же магазины открыли в других городах.

Императорские указы определили порядок, которому подчинялись все провизоры. Правила, с одной стороны, обеспечивали условия для комфортной работы, с другой — устанавливали монополию в этой сфере.
Открывать частные, они же «вольные», аптеки могли и иностранные граждане, и россияне. Землю под них давали бесплатно. Магазин сразу переходил в наследственное владение — то есть могли образоваться семейные дела, в которых аптеку держали поколениями. Власти дополнительно поощряли хозяев, например освобождали от нескольких видов налогов. Они не платили воинскую подать на содержание армии в мирное время и не платили подушную — обязательную сумму, которую собирали со всех граждан мужского пола, кроме монахов и дворян. Также на аптеки не распространялся военный постой — обязательство давать квартиры солдатам и офицерам.

Одновременно на бизнес действовали и ограничения. В каждом районе могла открыться только одна аптека. Если где-то заведения не было, будущий владелец должен был согласовать его появление с остальными аптекарями города и получить их одобрение. Например, обозначенные в императорском указе восемь московских аптек охватили весь город, хоть и открывались в течение 12 лет. К концу XVIII века в Москве существовали всего два дополнительных заведения.

При Петре I такие правила обеспечивали хозяевам дела значительный доход и при этом защищали потребителей. Провизорское образование получали немногие. Специалисты знали друг друга и могли ручаться, что конкретный аптекарь изготовил и продал именно лекарственные средства. В допетровские времена были очень распространены так называемые зелейные лавки с травами и «растертыми рогами единорога», а новая регуляция давала провизорам возможность самим контролировать, кто приходит в их сферу. То, что аптек было немного, обеспечивало им постоянный приток покупателей — ведь купить качественные товары было больше негде.

Мысль повсеместно заменить зелейные лавки на специализированные магазины возникла у Петра I, когда он анонимно путешествовал по Европе в составе Великого посольства. В те времена в этой части света существовали три аптечные системы. Средиземноморские аптеки открывали люди со специальным образованием, но подчинялись они общим торговым правилам. В англосаксонской модели работать могли в том числе люди без профильных знаний, а врачей и провизоров почти не различали. Третья модель, центрально-европейская, предполагала особую государственную регуляцию аптечного дела и ориентированность на профессионалов.

Петр I выбрал третий путь. В начале XVIII века в России не существовало учебных заведений, которые могли бы готовить провизоров по европейским стандартам. Поэтому первыми владельцами аптек были иностранцы, их специально приглашали в страну, чтобы развивать отрасль. Первый «патент» — грамоту на наследственное владение землей, на которой стояла аптека, — получил немец Иоганн Готфрид Григориус; второй — доктор польского происхождения Даниил Гурчин. Количество аптек в одной местности было ограничено. Чтобы открыть новую, нужно было получить разрешение от других провизоров. А еще аптечное дело, как правило, переходило по наследству другим членам семьи, поэтому в этой сфере установилась негласная монополия иностранных специалистов.

Позже, в XVIII веке, ведение аптеками отошло новым государственным органам — приказам общественного призрения. Они руководили учреждениями, принимали экзамены и проверяли знания тех, кто в них намеревался работать.

Чтобы открыть аптеку в XVIII столетии, человеку требовалось от семи до девяти лет. Первые пять-шесть лет уходили на то, чтобы получить специальное образование и сдать экзамен на должность помощника провизора — младшего сотрудника лавки. Учились у опытных аптекарей, экзамены сдавали в лабораториях при Приказе общественного призрения. Выпускники на два-три года устраивались в полевые аптеки, связанные с военными ведомствами, после чего проходили еще одну проверку — на звание провизора. И только те, кто получал этот документ, могли открывать свое дело. В XIX столетии к этим этапам добавился еще один — учеба в университете и работа над диссертацией.

Правила 1700-х годов с небольшими изменениями существовали до конца XIX века. Многие из них не только ограничивали расширение аптечных сетей, но и вели к тому, что люди не могли получить помощь. Города стремительно росли, в них селилось все больше людей. Регламенты же оставались прежними. В 1864 году в уезде — аналоге сегодняшней области при крупном городе — на 7000 горожан приходилась одна аптека. Провизоры обслуживали не больше 6000 рецептов в год — то есть на одного человека полагалось меньше одного рецепта. Расстояние между двумя аптечными лавками в селах сначала составляло почти 15 километров, позже оно сократилось до семи. Будущие владельцы аптек все еще должны были получить две рекомендации от других провизоров — иногда те специально давали плохие характеристики. Так к 1910-м годам в Российской империи работало менее 5000 аптек, а в некоторых городах не было ни одной.

Ситуация стала меняться только после революции. В 1918 году все аптеки в стране по указу Владимира Ленина национализировали. Возник Народный комиссариат здравоохранения, который стал медленно расширять сеть заведений. К 1940 году их стало почти вдвое больше — около 9300. Также открыли почти 14 000 аптечных пунктов.