Академический русский театр имени Е. Вахтангова

Храм Мельпомены рассматривался тогда как место, где будет звучать литературная русская речь, что поможет «скорейшей ассимиляции инородцев», как помещение для встреч военного начальства с подчиненными, как альтернатива «не очень приличным формам офицерского досуга» это формулировки из прошения об открытии театра на имя наместника Кавказа. И уже в конце 70-х годов XIX века современники отмечали, что спектакли «решительно вошли в моду». Большим успехом пользовались гастроли Варшавского театра, малороссийских, грузинских, цыганских трупп, приезжали даже артисты из Токио. Публика собиралась на бенефисы столичных профессиональных актеров: Давыдова, Варламова, Орленева, братьев Адельгейм, Савиной, Ленского, Сумбатова-Южина и других.

Посещать спектакли могла только городская элита билеты были дороги. В Городской думе даже обсуждали вопрос, не выделить ли средства из бюджета для малоимущих зрителей, но это предложение не нашло отклика властей. Правда, театр все же начал давать представления для бедной публики, для студентов. Антрепренер Никулин поставил «Бедность не порок», «Князь Серебряный», «На бойком месте», «Ревизор» с платой за вход в несколько копеек. Такие же «народные» спектакли ставил и Иван Ростовцев. Для учащихся бесплатные пьесы из русской классики. «Желающих попасть на спектакли было так много, что их разгоняла полиция», — писали газеты.

В то же время в репертуаре выделялись постановки «только для интеллигенции», например комедия Мольера «Тартюф». Выступала на владикавказской сцене княжна Елена Тарханова в спектакле «Травиата». Декоратором в театре работал осетинский поэт и художник Коста Хетагуров. Он оформил постановки оперетт «Цыганский барон» и «Хаджи-Мурат», феерии «Дети капитана Гранта». Интересные декорации тропический лес, змеиная пещера, праздник чародеев понравились зрителям, после премьеры художника трижды вызывали на сцену и аплодировали его таланту. Здесь же Коста Хетагуров пробует себя и в роли актера.

Русский театр всколыхнул культурную жизнь Владикавказа. Горожане стали организовывать театральные кружки, ставить домашние спектакли. Появились армянские, грузинские, еврейские и, конечно, осетинские труппы. В 1912 году в постановке осетинской пьесы «Дети гор» участвует Евгений Вахтангов, тогда еще начинающий актер. Начинающий наперекор всему. Фамилия Вахтангов гремела во Владикавказе.

Преуспевающий промышленник Багратион Вахтангов, отец будущего режиссера, видел в сыне продолжателя своего дела, а никак не «лицедея и комедианта». И когда «…на одной стороне улицы прохожие видели солидную вывеску «Табачная фабрика Б.С. Вахтангова. Существует с 1869 года», а на противоположной стороне театральную афишу спектакля с участием… г-на Вахтангова, он был взбешен и кричал, что сын позорит его имя, пишет в своих воспоминаниях жена режиссера Надежда Вахтангова. Сам Багратион Сергеевич никогда в театр не ходил. А мать если и бывала в театре, то тайком от отца. Она сидела где-нибудь в задних рядах, кутаясь в испанскую шаль и стараясь быть неузнанной…»

Во Владикавказе Евгений Вахтангов ставит «Дядю Ваню» Чехова, «У врат царства» Гамсуна, «Сильные и слабые» Тимковского, «Праздник мира» Гауптмана. Многие постановки были благотворительными, сборы шли в пользу студентов, учащихся приходских школ. В историко-этнологическом исследовании «Старый Владикавказ» читаем: «Иногда представления завершались осетинскими танцами, а со временем… спектакли стали сопровождаться декламацией стихотворений, лотереей-аллегри, «летучей» почтой, европейскими танцами и другими современными формами городской культуры».

Поворотной точкой Владикавказ стал в судьбе еще одного талантливого человека врача Михаила Булгакова. Именно здесь он становится писателем, заведует в 1920 году литературным отделом театра и пишет свои первые пьесы, четыре из них «Братья Турбины», «Сыновья муллы», «Парижские коммунары» и «Самооборона» поставлены на сцене. Булгаков читает лекции по литературе и искусству, борется с «Пролеткультом», отстаивая классическую литературу. Здесь писатель переживает и свою первую «газетную кампанию». «Неудачный лектор-дебютант, «душка» и выразитель мещанской обывательщины, маленький человечек, не пытающийся «вылезть» из буржуазной шкуры, рожденный ползать и не способный летать, господин с контрреволюционной «революционностью»…», — писали о Булгакове местные журналы. А в театре между тем ставили его пьесы. «Братья Турбины» четыре раза шли с треском успеха, писал Булгаков двоюродному брату Константину. Театр гремел, публика хлопала, кричала «Автора!».

«Может быть, мы потеряли великолепного врача, но приобрели гениального писателя», — говорит директор Русского академического театра имени Евгения Вахтангова, народный артист России, Владимир Уваров. И сегодня почти вся труппа театра занята в спектакле «Танго на закате» по произведению Михаила Булгакова «Зойкина квартира». Постановка создана по инициативе московского Театра им. Е. Вахтангова и с успехом шла в Москве.

Сегодня Русский театр много гастролирует, гостеприимно принимает у себя столичных режиссеров и сценаристов, участвует в художественных экспериментах, например «Творческой лаборатории» Олега Лоевского. Как говорят в театре: «У нас такая история, которая располагает к творчеству, духовному общению и поиску».