Мир через искусство. Константин Коровин. Мост в Сен-Клу.

В эмиграции, несмотря на все социальные и личные потрясения, характер восприятия Константином Алексеевичем Коровиным жизни и способы ее образного воплощения не изменились. Так в одном из последних пейзажей мастера «Мост в Сен-Клу» он по-прежнему стремился уловить динамику и красоту мира, сконцентрировавшись на поисках выразительности и экспрессии.

    Старинный, живописно расположенный на берегу Сены город является пригородом Парижа и расположен всего в десяти километрах от центра столицы. Здесь еще в 1927 году была открыта станция метро «Порт-де-Сен-Клу», и пожилому художнику было не обременительно приезжать в эти места на этюды.

    Выбрав понравившийся ему мотив с монументальным аркадным мостом через реку и домом на высоком берегу, мастер решил написать пейзаж с противоположного берега с низкой точки зрения, отчего созданный им образ приобрел неожиданно монументальное звучание. Светлая мажорная живопись холста, исполненная широкими динамичными мазками краски, передает радостное светлое приподнятое настроение художника, увлеченного выразительностью открывшегося ему вида. В первые годы эмиграции живопись Коровина пленяла знатоков и любителей изобразительного искусства, о чем свидетельствовали персональные выставки работ художника в парижских галереях Бернхейма (1925) и Кольбера (1929), принесшие ему большой успех.

    Не стала исключением и открывшаяся в 1932 году в галерее «Возрождение» выставка русского искусства в Париже, которая еще раз продемонстрировала немеркнущий талант маститого художника и вызвала восторженные отклики в печати. Так, французский искусствовед Дени Рош писал: «Гвоздем последнего зала были произведения Коровина. Юношеская свежесть и мастерство этого старейшины русских артистов восхитительны. Ни малейшего колебания ни глаза, ни руки мастера. Палитра необычайной чистоты и прекраснейшая техника мастерства поражают…».

     Не меньшим успехом пользовались и созданные в эмиграции Коровиным декорации к балету «Дон Кихот» для гастролей труппы Анны Павловой в лондонском Ковент-Гардене (1925), к операм «Севильский цирюльник» для гастролей Ф.И. Шаляпина в Англии и Америке (1926), «Снегурочка» и «Князь Игорь» для гастролей Русской оперы М.Н. Кузнецовой в Париже (1929–1930). Однако последние годы жизни Константина Алексеевича были наполнены заботой о больной жене и подверженного тяжелым депрессиям сыне. Обострилась и тоска по навсегда потерянной для него Родине. Но, несмотря ни на что, художник до конца своих дней оставался неисправимым оптимистом и романтиком, искренне верившим, что «…воссияет свет разума и снизойдет любовь к нам — без лжи и обмана…».