Не то грипп,
не то инфлуэнца.
Температура
                  ниже рыб.
Ноги тянет.
                Руки ленятся.
Лежу.
         Единственное видеть мог:
напротив — окошко
                            в складке холстика —
«Фотография Теремок,
Т. Мальков и М. Толстиков».
Весь день
               над дверью
                                 звоночный звяк,
а у окошка
               толпа зевак.
Где ты, осанка?!
                       Нарядность, где ты?!
Кто в шинели,
                     а кто в салопе.
А на витрине
                  одни Гамле́ты,
одни герои драм и опер.
Приходит дама,
                      пантера истая —
такая она от угрей
                          пятнистая.
На снимке
               нету ж —
слизала ретушь.
И кажется
               этой плоской фанере,
что она Венера по крайней мере.
И рисуется ее глазам уж,
что она
          за Зощенку
                           выходит замуж.
Гроза окрестностей,
                             малец-шалопай
сидит на карточке
                          паем-пай:
такие, мол, не рассыпаны,
                                    как поганки по́ лесу, —
растем
           марксизму и отечеству на пользу.
Вот
     по пояс
                усатый кто-то.
Красив —
              не пройдешь мимо!
На левых грудях —
                           ордена Доброфлота,
на правых —
                  Доброхима.
На стуле,
             будто на коне кирасир,
не то бухгалтер,
                       не то кассир.
В гарантию
                от всех клевет и огорчений
коленки сложил,
                        и на коленки-с
поставлены
                  полные собрания сочинений:
Бебель,
           Маркс
                     и Энгельс.
Дескать, сидим —
                          трудящ и старателен, —
ничего не крали
                        и ничего не растратили.
Если ты загрустил,
                           не ходи далеко́ —
снимись по пояс
                        и карточку выставь.
Семейному уважение,
                                холостому альков.
Салют вам,
               Толстиков и Мальков —
фабриканты оптимистов.