Каждый крестьянин
          верит в примету.
Который — в ту,
        который — в эту.
Приметами
     не охранишь
           свое благополучьице.
Смотрите,
     что от примет получится.
Ферапонт косил в поле,
вдруг — рев:
      «Ферапонт!
            Эй!
Сын подавился —
        корчит от боли.
За фельдшером
        беги скорей!»
Ферапонт
     работу кинул —
бежит.
   Не умирать же единственному сыну.
Бежит,
   аж проселок ломает топ!
А навстречу —
       поп.
Остановился Ферапонт,
           отвернул глаза
да сплюнул
      через плечо
            три раза́.
Постоял минуту —
         и снова с ног.
А для удавившегося
         и минута — большой срок.
Подбежал к фельдшеру,
            только улицу перемахнуть, —
и вдруг
   похороны преграждают путь.
Думает Ферапонт:
         «К несчастью!
                Нужно
процессию
     оббежать дорогой окру́жной».
На окружную дорогу,
          по задним дворам,
у Ферапонта
      ушло
         часа полтора.
Выбрать бы Ферапонту
           путь покороче —
сына
   уже от кости
         корчит.
Наконец,
    пропотевши в десятый пот,
к фельдшерской калитке
            прибежал Ферапонт.
Вдруг
   из-под калитки
выбежал котище —
         черный,
             прыткий,
как будто
     прыть
        лишь для этого берег.
Всю дорогу
      Ферапонту
           перебежал поперек.
Думает Ферапонт:
         «Черный кот
хуже похорон
       и целого
           поповского
                собора.
Задам-ка я
     боковой ход —
и перелезу забором».
Забор
   за штаны схватил Ферапонта.
С полчаса повисел о́н там,
            пока отцепился.
Чуть не сутки
       ушли у Ферапонта
на эти предрассудки.
Ферапонт прихватил фельдшера,
               фельдшер — щипчик,
бегут
   к подавившемуся
            ветра шибче.
Прибежали,
      а в избе
          вой и слеза —
сын
  скончался
       полчаса назад.
А фельдшер
      говорит,
          Ферапонта виня:
«Что ж
   теперь
      поднимать вой?!
Кабы раньше
      да на час
           позвали меня,
сын бы
   был
     обязательно живой».
Задумался Ферапонт.
          Мысль эта
суеверного Ферапонта
           сжила со света.
У моей
   у басенки
        мыслишка та,
что в несчастиях
        не суеверия помогут,
                  а быстрота.