Мне в ресторане вечером вчера
Сказали с юморком и с этикетом,
Мол киснет водка, выдохлась икра
И что у них учёный по ракетам.И, многих помня с водкой пополам,
Не разобрав, что плещется в бокале,
Я, улыбаясь, подходил к столам
И отзывался, если окликали.Вот он — надменный, словно Ришелье,
Почтенный, словно Папа в старом скетче, —
Но это был директор ателье,
И не был засекреченный ракетчик.Со мной гитара, струны к ней в запас,
И я гордился тем, что тоже в моде:
К науке тяга сильная сейчас,
Но и к гитаре тяга есть в народе.Я выпил залпом и разбил бокал —
Мгновенно мне гитару дали в руки, —
Я три своих аккорда перебрал,
Запел и запил — от любви к науке.И, обнимая женщину в колье
И сделав вид, что хочет в песни вжиться,
Задумался директор ателье —
О том, что завтра скажет сослуживцам.Я пел и думал: вот икра стоит,
А говорят — кеты не стало в реках;
А мой учёный где-нибудь сидит
И мыслит в миллионах и парсеках… Он предложил мне где-то на дому,
Успев включить магнитофон в портфеле:
«Давай дружить домами!» Я ему
Сказал: «Давай. Мой дом — твой Дом моделей».И я нарочно разорвал струну,
И, утаив, что есть запас в кармане,
Сказал: «Привет! Зайти не премину.
Но только если будет марсианин».Я шёл домой — под утро, как старик, —
Мне под ноги катились дети с горки,
И аккуратный первый ученик
Шёл в школу получать свои пятёрки.Ну что ж, мне поделом и по делам —
Лишь первые пятёрки получают…
Не надо подходить к чужим столам
И отзываться, если окликают.