Запреты и предписания, связанные с изготовлением обуви в Муромском районе Владимирской области
Запреты и предписания, связанные с изготовлением обуви, в Муромском районе Владимирской области в настоящее время сохранились лишь в рудиментарном виде. Это связано с тем, что чисто мужской промысел по изготовлению обуви прекратил свое существование еще в 60-х годах ХХ века и мастеров в районе практически не осталось. Отдельные мастера плетут лапти и сейчас, но в основном как сувенирную продукцию. Изготовители валенок в большинстве своем пожилые люди, переставшие работать около 10–15 лет назад. В настоящее время они катают валенки только для родственников. В силу этого система запретов и предписаний, регламентирующих изготовление обуви, утратила функцию норматива, обязательного к выполнению, и сохранилась лишь в памяти мастеров и воспоминаниях близких им людей.
В Муромском районе существовало три типа мастеров, специализирующихся на изготовлении обуви: сапожники, валяльщики валенок (шерстобиты) и изготовители лаптей (плетуханы или лапотники). Целый ряд нормативов для представителей всех трех профессий практически идентичен. В то же время некоторые запреты и предписания, связанные с изготовлением конкретного вида обуви, имеют свои особенности, поэтому целесообразно рассматривать их по отдельности.
Сапожники в данной традиции считаются крайне опасными людьми, встреча с которыми предвещает неприятности. Верят, что столкновение с сапожником на улице предвещает девушке безбрачие. Изменение в жизни сулят и сны, в которых фигурирует сапожник; его появление во сне предрекает неудачи, смену работы и т. п. Вероятно, такое негативное отношение к этой профессии связано с приписываемым ее представителям бедностью и пьянством, что объясняется легендой о проклятии сапожника: когда Христа вели на распятье, некий сапожник плюнул в него, за что и был проклят.
Поскольку работа сапожника включала в себя такое ритуально опасное действие, как шитье, то она сопровождалась обычно теми же запретами и предписаниями, которые относятся к шитью вообще. Так, сапожник не должен был тачать обувь в Дмитриев (26 октября) и Михайлов (21 ноября) дни, в день св. Саввы (18 декабря), на вешнего (22 мая) и зимнего (9 декабря) Егория, иначе его скотину будут драть волки. Во избежание болезней сапожникам запрещалось на Святки прикасаться к своим инструментам.
Некоторые родственники сапожников, опрошенные нами, утверждали, что они не шили обувь в праздники, так как боялись обвинения в колдовстве. В Муромском районе запрет работать в праздники распространен широко, но обычно его нарушителя не обвиняют в колдовстве. Считается, что человека, который трудится в неположенное время, наказывает Бог. С сапожниками ситуация принципиально иная. За несоблюдение запрета их Бог карает так же, как колдунов, — тяжелой смертью, облегчить которую можно, только открыв заслонку или разобрав крышу, то есть, совершив точно такие же действия, которые облегчают смерть колдуна. Это связано с поверьем о том, что сапожники могли получать свое мастерство от демонологического существа, в большинстве случаев от черта. Для этого они должны были пойти ночью на перекресток и оставить там колодку, по словам информантов, чертову ногу. Многие родственники сапожников отмечают, что сапожник обращался к помощи нечистой силы только в том случае, если хотел стать уникальным мастером, чьи сапоги будут иметь особые свойства — быть необыкновенно мягкими, не снашиваться. Во всех остальных случаях мастерство достигалось долгой и тяжелой учебой. Чтобы стать мастером ученик должен был самостоятельно изготовить обувь.
По свидетельству информантов, при обучении мастер должен был дать ученику какой-нибудь инструмент. В приказных делах довольно часты упоминания о том, что в конце обучения мастер давал подмастерью «трое сапожные деревье, наметы и шилье и всякая сапожная снасть» [РГАДА. Приказные дела старых лет. 1686. Д. 167. Л. 4–8]. В настоящее время никто не смог вспомнить, какие именно инструменты было принято давать ученику, когда он покидал мастера.
Сапожники, как и любые другие ремесленники, не должны были оставлять незаконченную работу без присмотра. Они закрещивали обувь, даже если отходили на несколько минут. Считалось, что если этого не сделать, то демонологические персонажи не только испортят обувь, но и наведут на нее порчу, которая опасна для будущего владельца.
Сапожнику запрещалось и ругаться, поскольку это могло повлиять на благополучие деревни. Своей бранью он мог вызвать грозу, пожар и сильные морозы. Данный запрет, видимо, никогда не соблюдался сапожниками, иначе вряд ли можно объяснить существование широко распространенной идиомы «ругается как сапожник».
Основываясь на некоторых высказываниях информантов, можно предположить, что профессиональные навыки выделяли сапожника из общей массы людей. Ему приписывались особые знания, способность вступать в контакт с нечистой силой, из-за чего сапожника можно отнести к категории «знающих» людей. Существенную роль в этом играл и объект его работы — обувь, которая на данной территории использовалась в обрядовых практиках: гаданиях, календарных, свадебных и похоронных обрядах. Как обрядовый предмет обувь чаще всего символизировала дорогу и связывалась с «иным» миром.
Правила, относящиеся к валянию валенок, в Муромском районе немногочисленны. Они практически идентичны тем, что действуют при изготовлении любой обуви. Однако есть несколько регламентаций, связанных, прежде всего, с материалом, из которого делают валенки. Считалось, что лучшая шерсть для валенок должна быть сострижена с овец самим мастером в день св. Никиты. Стрижка осуществлялась с молитвой, обращенной к этому святому, а часть шерсти было принято отдавать в церковь. На данной территории овец стригли дважды в год: весной и осенью. Дату весенней стрижки исполнители называют вполне уверено — 30 апреля, то есть в день Никиты Епископа Новгородского (день обретения мощей), осенняя стрижка также привязывается к Никитиному дню, но точную дату никто вспомнить не смог. Вероятно, это объясняется тем, что на осенний период, когда можно стричь овец, приходится три праздника, посвященных святым с именем Никита: Никита-письмоводитель (22 сентября), Никита Готфский (28 сентября) и Никита-исповедник (26 октября). Скорее всего, стрижку совершали в сентябре, чтобы к зиме овцы могли обрасти шерстью. Отмечали и день, после которого стричь овец было нельзя — Никола Вёшний (22 мая). Считалось, что шерсть, срезанная после этого дня, не годится для валенок.
Чтобы шерсть для валенок была тонкой и ровно ложилась, валяльщики соблюдали ряд правил. Первое из них: разглаживать шерсть только справа налево, в противном случае, по поверьям, шерсть будет скручивать нечистый дух и на ней образуются узлы. Второе правило: перед опусканием шерсти в кипяток, чтобы она ровно слипалась, ее необходимо было закрестить, так как иначе шерсть либо не будет слипаться, либо мастер обожжет руки.
Особые регламентации существовали и при обращении с основными инструментами валяльщиков: колодкой и колотушкой. Так, считалось, что если колотушку оставить на ночь ручкой вниз, то на следующий день работа незаладится, поскольку черти всю ночь будут этой колотушкой делать себе валенки. По окончании работы необходимо было поблагодарить инструмент во избежание последующих неприятностей. Верили, что черти могут испортить инструменты. Чтобы защитить орудия производства многие шерстобиты обматывали колодки и колотушки шерстью, полагая, что черт ее боится.
Некоторые информанты сообщили о существовании запрета на сексуальные контакты мастера во время работы над валенками. Нарушение этого запрета делало валенки неудобными в носке. Есть сведения о запрете громко разговаривать и петь во время изготовления валенок. При его несоблюдении обувь могла выйти жесткой или сильно промокать. Считается, что пение валяльщика представляло опасность для всей сельской общины, поскольку могло привести к неурожаю. По мнению носителей традиции, там, где слышно пение шерстобита, все хлеба будут побиты градом или сильный заморозок уничтожит посевы. Кроме того, пение при изготовлении валенок представляет опасность для девушек, так как услышавшая его родит внебрачного ребенка.
Профессия изготовителя лаптей в Муромском районе не считается престижной, но слову «лапотник» не приписывалось уничижительного значения. Современные мастера плетут лапти только в качестве сувенирной продукции, однако помнят ряд предписаний, регламентирующих их деятельность, но относятся к ним несерьезно. Предписания, которые удалось зафиксировать, относятся преимущественно к срокам заготовки лыка, орудиям труда, началу и завершению работы, но связаны также и с обучением мастерству.
Начинали учить плести лапти с самого раннего детства. Считалось, что навыки плетухана может усвоить только безгрешный младенец. Обучение же в старшем возрасте приводило к тому, что лапти оказывались «жидкими», то есть сплетенными неплотно. По поверьям, первый сплетенный лапоть надо было сжечь, а пепел развести в воде и выпить, закрепив таким образом свой навык. Полагали, что лыко следует заготавливать от Благовещения до Троицы, поскольку в это время кора еще мягкая. Обдирание лыка после указанного срока может привести к болезни рук мастера.
Особый пласт нормативов связан с двумя основными инструментами лапотника: кочедыком и колодкой. Прежде всего, существовал запрет дотрагиваться до инструмента женщинам. Считалось, что если женщина прикоснется к кочедыку, принадлежащему мастеру, то инструмент обязательно причинит ему вред. Причину такого вредоносного действия видят в «ревности» инструмента. Инструмент, взятый в руки женщиной, может поранить как ее, так и самого мастера. Иногда, плетением лаптей, особенно после Великой Отечественной войны, занимались и женщины. В этом случае считалось, что никто кроме мастера не должен дотрагиваться до инструмента, поскольку всем остальным кочедык может нанести увечье. В основной массе русских локальных традиций большинство инструментов передается по наследству, и считается, что именно они наиболее совершенны. Кочедык, напротив, не передается младшим родственникам, поскольку носители традиции верят в то, что он делался для конкретного мастера и именно поэтому после его смерти этот инструмент клали к нему в гроб. В противном случае опасными становились и кочедык, и умерший мастер, который начинал приходить к родственникам за своим инструментом.
Колодка — значительно более безопасная вещь. Она представляет угрозу только тогда, когда в семье мастера есть незамужние девушки. Верят, что если лапотник случайно дотронется колодкой до девушки, та останется старой девой, поскольку инструмент заберет себе ее пару.
По имеющимся материалам, лапотник может получать свое мастерство от демонологического существа. Так, чтобы научиться плести лапти, отличающиеся особой прочностью, мастер должен был взять кочедык и отнести его на ночь в лес, где вместе с хлебом и табаком оставить на пне как дар лешему, который за подношение награждал мастера особым умением.
Предписания, связанные с началом и завершением работы, в основном носят общий характер. Открывать сезон плетения лаптей лучше всего в легкий день. Самым удачным для этого днем недели считается вторник. Некоторые ограничения существовали на плетение лаптей в четверг и пятницу. Считалось, что сплетенные в четверг лапти будут рваться при грозе. В пятницу не рекомендовалось работать вечерами, так как оставшийся от работы мусор мог засорить глаза Параскеве Пятнице и тем самым вызвать ее гнев. В любой день, начиная работу, мастер должен был перекреститься.
Особую группу составляют календарные запреты на работу. В Муромском районе наиболее устойчивым является запрет плести лапти на Святки. Его нарушение может привести к рождению потомства с определенными уродствами у домашнего скота.
Завершение работы также предусматривало соблюдение некоторых правил. Так, если мастер не успевал доплести лапоть и вынужден был оставить работу до следующего дня, то закрещивал заготовку, лыко и инструменты. Существовали особые слова, произносимые им в этот момент, но, к сожалению, записать эти заговорно-заклинательные формулы не удалось. В функции оберега использовались также молитвы «Богородица» и «Отче наш». По мнению информантов, если мастер забудет закрестить свою работу, то черт испортит лапти и сделает так, чтобы в них болели ноги.
Правила, регулирующие профессиональную деятельность изготовителей разных видов обуви, с одной стороны, различаются, а с другой — обнаруживают сходство с запретами и предписаниями, действующими по отношению к другим профессиям. Действительно, правила, распространяющиеся на работу лапотника и касающиеся, прежде всего, инструмента и материала, близки к регламентациям работы плотника и изготовителя корзин. По всей вероятности это объясняется тем, что все они работают с деревом, которое требует особого обращения. Запреты, связанные с шитьем в целом, оказываются значимы и для сапожника. Запреты, соблюдаемые шерстобитом, близки к тем, которые регламентируют работу пастухов, а кроме того, как ни парадоксально, к правилам, соблюдаемым гончарами. В первом случае причина сходства очевидна: и пастух, и валяльщик осуществляли стрижку овец или коз, в силу чего должны были соблюдать одинаковые правила. Подобие запретов для гончара и шерстобита объясняется, скорее всего, тем, что и тот и другой из бесформенной массы (глина или шерсть) создают некую законченную форму (горшок или валенок). Причина отмеченных различий в предписаниях и запретах для изготовителей разных видов обуви, с нашей точки зрения, заключается в специфике материала, с которым работают мастера, и технологии изготовления вещей.
В традиции Муромского района Владимирской области для всех изготовителей обуви наиболее значимыми являются запреты на сроки проведения работ, а также действия обережного характера, направленные на самого мастера, орудия его труда и на защиту членов деревенского социума.
