Костромской пастуший барабан — самозвучащий ударный инструмент, имеющий множество локальных названий: барабанка, стукоталка, стукалка, пастухалка, пастушня, пастухальница, брякоталка. Он представляет собой гладко обструганную доску без сучков из сосны, пихты или ели длиной от 50 до 100 см, шириной 20–35 см, толщиной 15–20 мм. Размер инструмента определялся ростом и дородством пастуха, а также производственной необходимостью. Чем больше инструмент, тем громче он звучит и дальше слышен издаваемый на нем звук. Барабанка имеет прямоугольную или трапециевидную форму со скошенными или закругленными углами. В середине инструмента могли быть просверлены или выжжены отверстия (от 2 до 5), которые делили его поверхность на разные акустические зоны. Таким образом, достигалось разнообразие звуков по высоте и тембру. Громкость на этом инструменте можно регулировать силой удара. По словам пастуха Б.В. Елесина из пос. Горчуха Макарьевского р-на, «дырочки делают для звонкости». Два отверстия маленького диаметра в верхних углах инструмента сверлят для прикрепления  ремня или веревки, при помощи которых его вешают на шею.

На барабане, висящем на уровне груди или пояса, играют двумя палочками (колотушками), их подсовывают под ремень или веревку, немного отведя доску от одежды, которая заглушает звук (см. фото). Палочки делали из разной древесины, «чтобы одна была тяжелее, а другая — легче (например, одну  палочку из яблони, а другую — из ивы)». Палочки могли быть немного согнутыми или с утолщением на конце. Иногда палочки привязывали к доске, чтобы не терялись, или запястьям рук.

Поверхность инструмента украшали резьбой или незамысловатым рисунком по своему вкусу: «Барабанку из осины делали. А палки — из черёмухи, кривоватые такие, чтоб удобней было. Ну, там это… что-нибудь повырезаешь для красоты… И сгоняли, и пели частушки под неё» (Попов Б. А. 1930 г. р. из д. Фомино Чухломского р-на). Детские варианты барабанок, изготовленные родителем или дедом в качестве игрушки или подарка, имели меньшие размеры и были разукрашены более, чем взрослые.

 Конструкция инструмента допускает игру на ходу, что связано с необходимостью играть на нем при пастьбе. Как правило, пастухи использовали несколько наигрышей-команд, отличающихся друг от друга ритмическим рисунком и темпом. В их основе лежали традиционные словесные формулы:

Па — стух —  ко — бы — ляк    (две четверти, две восьмые, четверть)

или

ко — бы — ляк, — пас — тух     (две восьмые, три четверти).

Основными пастушьими сигналами — командами для животных — были на выгон, на сгон (сбор в одно место), на водопой, сман (для отставшей от стада скотины).

Сигнал «на выгон» предназначен и для скотины, и для людей. Он опирается на ритмические формулы «Пастух — кобыляк», «Кобыляк — пастух», которые варьируются то введе­нием пунктира, то дроблением длительностей. Сигнал исполняется в деревне рано утром для побудки хозяев и через полчаса (после кормежки и дойки животных) при сборе стада.

Сигнал «на сгон» предназначен для скотины. Он имеет менее прихотливый ритм (преобладает пульсация ровными длительностями), но очень разнообразную динамику звука и более подвижный темп. Исполняется в лесу для сбора стада «в кучу» перед перемещением на другое место, водопой или домой. «Сгонные» наигрыши на барабанке характеризуются четким ритмическим рисунком, квадратным строением, быстрым темпом. Встречается и ритмика, характерная для плясовых песен. Животные быстро привыкают к звучанию различных команд пастуха и четко подчиняются им. Поэтому местное население считало пастухов в какой-то мере колдунами и побаивалось их.

Женщинам тоже иногда приходилось пасти скотину, особенно в войну и послевоенное время, когда работоспособных мужчин стало не хватать. В больших костромских селах и поселках было принято пасти разных домашних животных раздельно: коров — с духовыми инструментами, овец и коз — с барабанкой, но по отдельности. Например, в Макарьевском районе «овечьим пастухом» могла быть и женщина. Вот что рассказала нам В.М. Колобкова (1923 г. р.) из с. Введенское Чухломского района:

«Начнёшь барабанить, дак ой-ёй-ёй! Да просто что сыграешь, как в голову придёт. Меня баушка взяла и наняла на пасьбу. Мне был двадцатый год. И меня наняли в пастухи. Поплакала, поплакала да пошла пасти…  А потому, что унижены были пастухи. Считали: «Ну, пастушка!» Я как пригоню коров, а тамо де была женщина. И она всё как-то пела: «Валя-пастушка… И понравился ей укротитель зверей…»[песня городского происхождения балладного содержания «По деревне ходила со стадом овец /деревенская Катя-пастушка»]Всё про меня песню пела. А ведь обидно было!
 — А что, мало пастухам  платили? — Нет, наоборот, я много заработала. В колхозе ничего не платили, а там я много заработала: картошки привезла я и хлеба привезла.
 — А куда вы нанимались? — Нанималась я в Митьково. Сходила и нанялась у председателя колхоза. А у нашего председателя отпросилась на лето и всё».

Вторичная производная функция инструмента связана с его профессиональной принадлежностью. Он появляется как атрибут пастуха везде, где тот фигурирует как действующее лицо игры или обряда (свадебные и святочные ряжения, обход стада пастухом на Егорьев день, пение календарных обрядовых песен под барабанку при праздничном обходе дворов). В этом случае барабанка — аккомпанирующий инструмент, поэтому выбиваемый на ней ритм более ровный и по большей части дублирует ритмику напева. Зато в проигрышах появлялись ритмические вариации, и громкость исполнения усиливалась. В свадебном обряде, когда крали невесту, ее искал пастух с барабанкой:  «С барабанкой придёт, и пастух, и телушку потерял, невесту украдут и всё… Пастухи тёлку искали. Оне с барабанкой придут, приходят, и говорят: «У нас пропала тёлка, говорят, в этой деревне. Как мы можем её найти?» Значит, вот жена мужа ругает: «Ах ты, такой-растакой, ты у меня пропас тёлку!» Подут искать, ну всё равно они её найдут. Найдут, и сядут к жениху на невестино место, и всё, не отдадут невесту, и сидят пастух и пастушка, тёлку взяли, что хошь, то и делай, выкупай если хошь, а не хочешь — как хочешь, с плетью домой! Вот так. Это уж вот при мне такое всё было, ну и при их также, поди, было. И раньше так, наверно, было» (Из рассказа Л.А. Рыбиной 1923 г. р. из д. Буносово Галичского р-на).

Другая побочная сфера применения барабанки связана с ее ритмической природой: она сопровождала пляску и пение частушек при обходе поскотин и домов, сочетаясь в ансамбле с другими музыкальными инструментами (гармошкой, балалайкой, трензелем) и бытовыми орудиями — косой, самоварной трубой, печной заслонкой, лемехом от плуга, свистульками и шеркунцами — бубенчиками на лошадиной сбруе. При исполнении частушек игра на барабанке могла соединяться также с пением «под язык». В ней очень часто использовались ритмические формулы известных плясовых песен «Русского», «Камаринского», «Ах вы сени»: «На беседах под гармошки и балалайки пели и плясали. А если гармониста нет, пойдут ребята в другую деревню и барабанку возьмут» (А. И. Петушкова 1930 г. р. из с. Повалихино Чухломского р-на).

Барабанку иногда использовали ночные сторожа наряду с колотушками разных конструкций. Приведем рассказ А.М. Андреевой (1921 г. р.), уроженки д. Монаково Чухломского района: «Я ночью сторожила с барабанкой. Все по очереди стерегли от пожаров: кто со свистком, кто с чем выходил, и не складно выходило у других… А я всю ночь с барабанкой ходила, наяривала. Наутро девки мне говорят: «Ты, Настя, барабанишь, не даёшь нам покою, спать». А како спаньё, я ж ночной сторож, я должна барабанить! Две палочки было, одна потяжельше, друга — потоньше для подыгрывания».  В отличие от сторожей, использовавших достаточно простые ритмические фигуры, пастухи играли «с перебором»: «Раньше рядили пастухов из других деревень. По крутым берегам пасли…  Играли,  старались с перебором стучать» (И.Д.  Ниточкин 1941 г. р. из д. Столпино  Кадыйского  района).

Удивляет полифункциональность чисто сигнального на первый взгляд инструмента. Ведь с ним не только будили хозяек утром, подавали сигнал на выгон скотины с дворов в стадо, а вечером — для встречи хозяевами стада. Одной из главных задач инструмента было также отпугивание зверей и нечистой силы от стада во время пастьбы и при егорьевском обходе дворов (сторожевая функция). Сопровождение исполнения обрядовой егорьевской песни на барабанке в Егорьев день имело также и магическую функцию. В Поветлужье зафиксированы также сведения о сопровождении игрой на барабанке, иногда в ансамбле с гармонью, рекрутских и других «походных» припевок.

В костромских локальных традициях существовало два стиля игры. Один из них — чисто мужской, профессиональный — был виртуозным, разнообразным по ритмике и акцентированию, с характерным постепенным ускорением темпа. Второй — менее виртуозный, но с применением различных тембровых оттенков. Утром, собирая стадо, пастух неспешно шел по деревне, поворачиваясь в разные стороны, и звук отражался по-разному от домов, деревьев, других объектов (см. 2 приложение, № 5). В лесу звук менялся в зависимости от рельефа местности и становился стереофоническим. А на берегу реки или на опушке леса звучание барабанки дополнялось эхом. В Поветлужье говорили: «Это Хозяин (леший) откликается!» В сочетании со звоном нашейных колокольчиков и бубенчиков, голосами животных и пением птиц пастушья барабанка естественно вписывалось в лесную симфонию. Даже щелканье кнута не нарушало ее органичности.

В настоящее время традиция постепенно угасает из-за малочисленности личных и колхозных животных. Невыгодно стало нанимать пастуха, и жители пасут скотину поочередно без инструментов, в лучшем случае с кнутом. Поэтому в последние годы барабанку можно увидеть в костромских деревнях висящей на заборе или калитке. При поочередной пастьбе стада она передавалась из дома в дом и была знаком перехода от хозяина к хозяину пастушьих обязанностей.