Издали наше море казалось таким спокойным,
Нежным, серо-зеленым, ласковым и туманным.
Иней лежал на асфальте широкой приморской аллеи,
На куполе обсерватории и на длинных стручках катальпы.И опять знакомой дорогой мы отправились в гости к морю.
Но оказалось море вовсе не так спокойно.
Шум далекого шторма встретил нас у знакомой арки.
Огромный и музыкальный, он стоял до самого неба.А небо висело мрачно, почерневшее от норд-оста,
И в лицо нам несло крупою из Дофиновки еле видной.
И в лицо нам дышала буря незабываемым с детства
Йодистым запахом тины, серы и синих мидий.И море, покрытое пеной, все в угловатых волнах,
Лежало, как взорванный город, покрытый обломками зданий.
Чудовищные волны, как мины, взрывались на скалах,
И сотни кочующих чаек качались в зеленых провалах.А издали наше море казалось таким спокойным,
Нежным, серо-зеленым, как твои глаза, дорогая.
Как твои глаза за оградой, за живою оградой парка,
За сухими ресницами черных, плакучих стручков катальпы.И впервые тогда я понял, заглянувши в глаза твои близко,
Что они как взорванный город, покрытый обломками зданий.
Как хочу я опять увидеть, как хочу я опять услышать
Этот взорванный город и этих кричащих чаек!