В ожидании танго
Действие спектакля «В ожидании танго», поставленного хореографом Татьяной Борисовой в Калужском областном драматическом театре в жанре «музыкально-пластических новелл», разворачивается в аэропорту. Там, где происходят все встречи и расставания. Там, где электронные табло неумолимо отсчитывают мгновения, приближая ожидаемое и неизвестное.
По замыслу создателей спектакля, тому краткому мигу настоящего, когда будущее еще не пришло, а прошедшее уже пусть на шажок, но отодвинулось от человека, созвучнее всего страстные ритмы танго. И вот уже на подмостках, увлекая зрителя в безумный круговорот под бандонеон и скрипку, кружат в танце тангерос — мужчины и женщины, которые только-только обрели друг друга или которым всего через миг предстоит расстаться на всегда.
Для Калужского областного театра «В ожидании танго» не первый спектакль, где драматического артиста лишают главного средства его выразительности — слова. Почти десять лет на зрительской любви и восторженности держится в репертуаре постановка «Если любишь — найди» по мотивам легендарного фильма Этторе Скола «Бал». И вот вторая попытка. И снова ни единого диалога — лишь движения, жесты и взгляды…
Татьяна Борисова, работавшая над хореографией прошлого сценического хита, на этот раз выступила в полноценной роли режиссера, избрав для своей новой работы тот же принцип — показ острых жизненных ситуаций через пластику и танец. К слову, для Борисовой, окончившей балетмейстерский факультет МГИКа по специальности режиссер балета и более десяти лет проработавшей в качестве балетмейстера и актрисы в знаменитом Московском театре пластической драмы под руководством Г. Мацкявичюса, это во многом режиссерский дебют. При том, что в качестве хореографа она принимала активное участие в постановке спектаклей во многих театрах Москвы, а также за рубежом и в российской провинции.
На премьере танцевальное действо, созданное Борисовой, получило своеобразный пролог, вышедший за пределы сцены и зрительного зала. Игра начиналась еще перед входом в театр, где волей создателей спектакля появилась знакомая всем рамка-металлоискатель, напоминающая те, что пропускают пассажиров в аэропорт. А уже в фойе меж зрителей то и дело появлялись одетые в форму работников аэропорта молодые актеры, которые время от времени просили предъявить документы, или же просто занимались «текущей уборкой помещения». Потому-то, когда зритель входил в зрительный зал и оказывался в пространстве зала ожидания, эмоционально он уже был настроен на нужную волну.
Так вот, спектакль хореографа получился своеобразным концертом с очень точно заданной темой, объединяющей отдельные танцевальные номера (для каждого из них Татьяной Борисовой было найдено свое режиссерское решение). Под музыку Астора Пьяццоллы и на фоне двух огромных экранов сходились и расходились пары. Голубое небо и летящие облака с одного из экранов контрастировали с сухим языком цифр и букв, складывающихся в табло вылета, на экране другом. Время от времени возникали и отдельные видео-сюжеты (видеоряд — Александр Бынкин), выступающие своеобразным прологом, а то и катализатором того, что должно следом произойти на сцене.
Залогом успеха во многом стала и простота самих историй, вокруг которых разворачивается действие. Сюжеты, «цепляющие» уже одной своей узнаваемостью, не требуют слов — ведь в них все самое близкое, самое сокровенное. Так, упруго проскакавший по сцене мячик, окунет каждого в его ушедшее детство, и вдруг перестанет «напрягать» возраст актера (Дмитрий Денисов), которому вновь предстоит погрузиться в свои детские переживания. Или неожиданно трогательная сцена встречи и прощания пожилой супружеской пары (Светлана Никифорова и Михаил Кузнецов), развернувшаяся всего в двух танцах, сможет рассказать о целой жизни этих двух постаревших людей. Жизни, прожитой вместе.
С драматических актеров сложно спрашивать как с профессиональных танцоров, солистов балета, но в спектакле Калужского театра они обладают тем, чего так часто не достает танцовщикам, владеющим безукоризненной техникой, — чувством драматизма происходящего. Артисты, выполняя танцевальные па максимально точно и красиво, еще и играли, проживали каждое из них, оставаясь выразительными в каждом движении, в каждом жесте. И рождался драматический танец. Единое танцевально-драматическое полотно с вплетенными в него судьбами отдельных людей, отдельных отношений и чувств.
